Барон врангель биография гражданская война. Врангель - белый генерал

Имя барона Врангеля закономерно ассоциируется с событиями последнего, победного для советской власти периода гражданской войны - Перекоп, Сиваш, "остров Крым" - "последняя пядь русской земли". Неординарность личности Врангеля, насыщенность его биографии бурными драматическими событиями неоднократно привлекали внимание историков, публицистов, писателей, дававших подчас прямо противоположные оценки его роли и места в этих событиях. Споры вокруг этой личности продолжаются и поныне.

Петр Николаевич Врангель родился 28 августа 1878 г. (все даты по старому стилю) в г. Ново-Александровске Ковенской губернии в семье старинных остзейских дворян, ведущих свою родословную с ХIII века. Бароны Врангели (баронское достоинство с 1653 года) владели землями в Лифляндии и Эстляндии, пожалованными магистрами Ливонского ордена и шведскими монархами. Военная служба была главнымм занятием, целью жизни для большинства представителей этой фамилии. В армии Карла ХII служило 79 баронов Врангелей, из них 13 были убиты в Полтавской битве и 7 умерло в русском плену. На русской службе Врангели достигли высших военных чинов в царствование Николая I и Александра II. Но его отец, Николай Георгиевич (оставивший весьма интересные воспоминания и примечательное сочинение о садово-парковом искусстве русских усадеб) не избрал военную карьеру, а стал директором страхового общества "Эквитэбль" в Ростове-на-Дону. В этом городе прошли детство и юность Петра. Семья Н.Г. Врангеля не отличалась богатством и родственными связями, знакомствами, способными обеспечить детям быстрое продвижение по службе. "Делать карьеру" будущему генералу приходилось, рассчитывая только на собственные силы и способности. В отличие от многих офицеров того времени Петр Врангель не оканчивал кадетского корпуса или военного училища. Имея начальное домашнее образование, он продолжил обучение в Ростовском реальном училище, а затем в Горном институте в Петербурге. Получив в 1900 году профессию горного инженера, молодой Врангель был весьма далек от военной карьеры. После окончания института он проходил обязательную воинскую повинность вольноопределяющимся 1-го разряда в Лейб-гвардии Конном полку. Дослужившись до эстандарт-юнкера и сдав испытание на чин корнета, был зачислен в запас гвардейской кавалерии в 1902 году. Получение первого офицерского чина и служба в одном из старейших полков гвардии постепенно изменили его отношение к военной карьере. Генерал А.А. Игнатьев, сослуживец Врангеля по гвардии, так описывал в своих воспоминаниях этот период в жизни Петра Николаевича: "На великосветских балах он выделялся тужуркой студента горного института; он был, кажется, единственным студентом технического института, принятым в высшем обществе. Потом я встретил его уже лихим эстандарт-юнкером конной гвардии... Врангель за несколько месяцев военной службы преобразился в высокомерного гвардейца. Я посоветовал молодому инженеру бросить полк и ехать на работу в знакомую мне с детства Восточную Сибирь. Как это ни странно, но доводы мои подействовали, и Врангель отправился делать карьеру в Иркутск".

Неопределенная должность чиновника для поручений при Иркутском генерал-губернаторе, полученная молодым Врангелем, вряд ли могла удовлетворить его честолюбивую и деятельную натуру. Поэтому сразу же после начала войны с Японией он добровольно вступил в действующую армию. Как и для А.И. Деникина, С.Л. Маркова, В.З. Май-Маевского, А.П. Кутепова и других будущих генералов белой армии, русско-японская война стала для Врангеля первым настоящим боевым опытом. Участие в разведках, смелых налетах и боевых вылазках в составе отряда генерала П.К. Ренненкампфа укрепили волю, уверенность в себе, храбрость и решительность. По оценке его ближайшего соратника генерала П.Н. Шатилова "на маньчжурской войне Врангель инстинктивно почувствовал, что борьба - его стихия, а боевая работа - его призвание". Эти черты характера отличали Врангеля на всех последующих ступенях его военной карьеры. Еще одна черта его характера, проявившаяся в первые годы военной службы - это душевная неуспокоенность, постоянное стремление ко все большим и большим успехам в жизни, и желание "делать карьеру", не останавливаться на уже достигнутом. Русско-японская война принесла подъесаулу Забайкальского казачьего войска П.Н. Врангелю первые награды - ордена Св. Анны 4-й степени и Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.

Участие в войне окончательно убедило Врангеля, что только военная служба должна стать делом его жизни. В марте 1907 г. он возвращается в ряды Лейб-гвардии конного полка в чине поручика. Полученный "военный ценз" и боевой опыт позволяли надеяться на преимущество при поступлении в Николаевскую академию Генерального штаба - заветную мечту многих офицеров. В 1909 году Врангель успешно закончил академию, а в 1910 г. - офицерскую кавалерийскую школу, и по возвращении в родной полк в 1912 г. стал командиром эскадрона Его Величества. После этого его будущее было достаточно ясным - постепенное продвижение от чина к чину по служебной лестнице, размеренная полковая жизнь, светские балы, собрания, военные парады. Теперь уже не долговязый студент в тужурке Горного института, а блестящий офицер - конногвардеец привлекал к себе внимание в великосветских салонах Санкт-Петербурга, Гатчины и Красного Села. Прекрасный танцор и дирижер на балах, непременный участник офицерских собраний, остроумный, легкий в общении, интересный собеседник - таким запомнили Врангеля его друзья. Правда, при этом, по словам Шатилова, он "обыкновенно не воздерживался высказывать откровенно свои мнения", давал "меткие" оценки окружавшим его людям, своим однополччанам, из-за чего "уже тогда имел недоброжелателей". Удачным был и его брак с фрейлиной, дочерью камергера Высочайшего Двора, Ольгой Михайловной Иваненко. В семье скоро родились две дочери - Елена и Наталья и сын Петр (второй сын - Алексей, родился уже в эмиграции). На первых порах супружеской жизни имели место некоторые осложнения, связанные с продолжавшимися гвардейскими развлечениями Петра Николаевича, и Ольге Михайловне потребовалось немало душевных сил и такта для того, чтобы направить семейную жизнь в нормальное русло, сделать ее спокойной и прочной. Взаимная любовь и верность сопутствовали супругам в течение всей их последующей совместной жизни.

Офицеров Конной гвардии отличала безоговорочная преданность монархии. Командир "шефского эскадрона" ротмистр барон Врангель полностью разделял эти убеждения. "Армия вне политики", "Гвардия на страже монархии" - эти заповеди стали основой его мировоззрения.

Август 1914 г. изменил его судьбу: Лейб-гвардии Конный полк выступил на фронт и во время боев в Восточной Пруссии действовал в составе армии генерала Ренненкампфа. 6 августа 1914 г. у деревни Каушен произошло сражение ставшее для Врангеля одним из самых ярких эпизодов его военной биографии. Гвардейские кирасирские полки, спешенные, в полный рост наступали на германские артиллерийские батареи, расстреливавшие их в упор. Потери были огромны. Эскадрон ротмистра Врангеля, последний резерв кирасирской дивизии, внезапной и стремительной конной атакой захватил германские орудия, а сам командир первым ворвался на позиции неприятеля. При этом в эскадроне погибли все офицеры, 20 солдат было убито и ранено, но бой был выигран.

За Каушен Врангель был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. Его фотография оказалась на страницах "Летописи войны", самого популярного иллюстрированного военного журнала. И хотя возможностей отличиться в крупных сражениях у Врангеля за время войны было не так много, - в условиях "окопной войны" конные части использовались, главным образом, в разведке, - карьера ротмистра Врангеля стала быстро продвигаться вверх. В декабре 1914 г. он получил чин полковника и стал флигель-адъютантом свиты Его Величества, а с октября 1915 г. командовал 1-м Нерчинским полком Забайкальского казачьего войска. В декабре 1916 г. Врангель назначается командиром бригады Уссурийской казачьей дивизии, а в январе 1917 г., в возрасте 39 лет, за "боевые отличия" производится в генерал-майоры.

Временное правительство в глазах Врангеля не имело авторитета, особенно после издания известного приказа N 1, вводившего контроль армейских комитетов над командным составом. Недисциплинированные, распущенные солдаты, бесконечные митинги раздражали бывшего конногвардейца. В отношениях с подчиненными, а тем более с "нижними чинами", он и в условиях "демократизации" армии в 1917 г. продолжал поддерживать исключительно уставные требования, пренебрегая нововведенными формами обращения к солдатам на "Вы", "граждане солдаты", "граждане казаки" и т.п. Он полагал, что только твердыми, решительными мерами можно остановить "развал фронта и тыла". Однако во время августовского выступления генерала Л.Г. Корнилова Врангель не смог направить ему в поддержку свой конный корпус. Пойдя на конфликт с "комитетчиками", Врангель подал рапорт об отставке. Рассчитывать на продолжение военной карьеры не приходилось. "Демократический" военный министр генерал А.И. Верховский считал невозможным назначение Врангеля на какие-либо должности "по условиям политического момента и в виду политической фигуры".

По мнению Врангеля после августа 1917 г. Временное правительство демонстрировало "полное бессилие", "ежедневно увеличивающийся развал в армии уже остановить нельзя", поэтому события октября 1917 г. представлялись ему закономерным итогом "восьми месяцев углубления революции". "В этом позоре было виновато не одно безвольное и бездарное правительство. Ответственность с ним разделяли и старшие военачальники, и весь русский народ. Великое слово "свобода" этот народ заменил произволом и полученную вольность превратил в буйство, грабеж и убийство..."

В становлении Белого движения Врангель не участвовал. В то время, когда в холодные, хмурые дни ноября 1917 г. в Ростове-на-Дону формировались первые отряды будущей Добровольческой армии (тогда еще "организации генерала М.В. Алексеева"), когда на Дон пробирались из Быхова генералы Корнилов, Деникин, Марков, Романовский, после ареста за участие в "корниловском мятеже", Врангель выехал в Крым. Здесь в Ялте, на даче, он проживал вместе с семьей как частное лицо. Поскольку ни пенсии, ни жалования он тогда не получал, жить приходилось на доходы от имения родителей его жены в Мелитопольском уезде и банковские проценты.

В Крыму он пережил и Крымско-татарское правительство и Таврическую советскую республику и германскую оккупацию. Во время советской власти в Крыму Врангель едва не погиб от произвола Севастопольской ЧК, но по счастливой для него поддержке жены (председатель ревтрибунала "товарищ Вакула" поразился супружеской верности Ольги Михайловны, пожелавшей разделить со своим мужем участь плена) был освобожден и скрывался, до прихода немцев, в татарских селах.

После начала немецкой оккупации и прихода к власти гетмана Скоропадского Врангель решает вернуться к военной службе и пытается сначала поступить в ряды формируемой армии "самостийной Украины", а затем едет на Кубань, где к этому времени (лето 1918 года) развернулись жестокие бои Добровольческой армии, выступившей в свой 2-й Кубанский поход. В Белой армии сложилась к этому времени своеобразная иерархия. В ней не принимались в расчет прошлые боевые заслуги, чины, награды и звания. Главным становилось участие в борьбе с большевиками с первых дней возникновения Белого движения на юге России. Генералы, офицеры, участники 1-го Кубанского ("Ледяного") похода - "первопоходники", пусть и в небольших чинах, как правило, всегда пользовались преимуществами при назначении на те или иные должности. В этой ситуации рассчитывать на получение сколько-нибудь значимого чина Врангелю не приходилось. Помогла его известность кавалерийского начальника. Благодаря своей "прошлой славе" Врангель был назначен командиром 1-й конной дивизии, составленной, главным образом, из кубанских и терских казаков. Но на этой должности генерала ждали серьезные проблемы.

Дело в том, что казачьи части в годы гражданской войны весьма разборчиво относились к своим начальникам. Такие казачьи генералы, как А.Г. Шкуро, К.К. Мамантов, А.К. Гусельщиков, В.Л. Покровский были для казаков первыми среди равных боевыми товарищами. Определяемые традиционным уставом отношения командиров и подчиненных казаки не принимали. Очевидно, Врангель, считавший необходимым восстановить уставную дисциплину в казачьих полках, вызывал своими действиями отчуждение у части подчиненных. И хотя позднее отчужденность сменилась признанием со стороны большинства чинов 1-й конной дивизии, а затем и 1-го конного корпуса, командиром которого Врангель стал с середины ноября 1918 г., отношения с казаками не носили характера "братской" доверительности. Белая конница постепенно научилась совершать фланговые удары, перегруппировки, стремительно атаковать под огнем противника, действовать самостоятельно, даже без поддержки пехоты и артиллерии. В этом, конечно, была заслуга Врангеля. Его авторитет кавалерийского начальника подтвердился и во время октябрьских боев под Армавиром, и в сражении за Ставрополь, и во время рейдов в холодных ставропольских и ногайских степях.

К концу 1918 г. весь Северный Кавказ контролировался Добровольческой армией. 11-я советская армия была разбита, остатки ее отходили к Астрахани. Белая армия также понесла тяжелые потери, но за ней была победа, была надежда на будущие военные успехи. Продолжалась и военная карьера Петра Николаевича. 22 ноября 1918 г. за бои под Ставрополем он был произведен в генерал-лейтенанты и стал командовать Кавказской Добровольческой армией. Теперь бывшего блестящего конногвардейца отличала черная черкеска с орденом Св. Георгия на газырях, черная папаха и бурка. Именно таким остался он на многочисленных фотографиях периода гражданской войны и эмиграции. Имя молодого командарма становится известным. Ряд станиц Кубанского, Терского и Астраханского войск приняли Врангеля в "почетные казаки". 13 февраля 1919 г. Кубанская Рада наградила его Орденом Спасения Кубани 1-й степени.

Но в январе 1919 г. Петр Николаевич внезапно заболевает сыпным тифом в очень тяжелой форме. На пятнадцатый день болезни врачи сочли положение безнадежным. Деникин в "Очерках русской смуты" отмечал, что Врангель переживал свою болезнь как "наказание за свое честолюбие". Однако его биографы пишут, что сразу после прибытия чудотворной иконы Божьей Матери наступило улучшение. Своим выздоровлением Врангель обязан, безусловно, заботливому уходу своей жены, разделявшей вместе с ним военную службу - она заведовала госпиталем в Екатеринодаре. Тяжелая болезнь, тем не менее, серьезно подорвала здоровье Петра Николаевича, уже перенесшего к тому времени два ранения и контузию.

К весне 1919 г. относятся и первые разногласия Врангеля со ставкой Главкома ВСЮР. В рапорте на имя Деникина он доказывал необходимость сосредоточения главного удара ВСЮР на Царицын, после взятия которого можно было бы соединиться с наступавшими к Волге армиями адмирала А.В. Колчака. Такая операция позволяла, по убеждению Врангеля, создать единый антибольшевистский фронт на юге России, а объединенные белые армии могли бы с удвоенной силой ударить на "красную Москву". Разумеется, основной удар на соединение с Колчаком, по этому плану, должна была нанести Кавказская армия Врангеля. Этот рапорт, по мнению Деникина, свидетельствовал о "честолюбивых планах" барона, стремившегося "выделиться" во время предстоящей операции. Врангель, в свою очередь, осуждал стремление Деникина наступать на Москву, "дабы не делить лавры победы с Колчаком". Главную причину отказа от его плана Врангель видел в личной антипатии к себе со стороны Главкома. По его словам "сын армейского офицера, сам большую часть своей службы проведший в армии, он (Деникин - В.Ц.), оказавшись на ее верхах, сохранил многие характерные черты своей среды, - провинциальной, мелкобуржуазной, с либеральным оттенком. От этой среды оставалось у него бессознательное предубежденное отношение к "аристократии", "двору", "гвардии", болезненно развитая щепитильность, невольное стремление оградить свое достоинство от призрачных посягательств. Судьба неожиданно свалила на плечи его огромную, чуждую ему государственную работу, бросила его в самый водоворот политических страстей и интриг. В этой чуждой ему работе он, видимо, терялся, боясь ошибиться, не доверял никому и в то же время не находил в самом себе достаточных сил твердой и уверенной рукой вести по бурному политическому морю государственный корабль..."

У Деникина действительно не было изящного гвардейского лоска, светских манер и тонкого политического "чутья". В сравнении с ним высокий, затянутый в черную черкеску гвардеец, с зычным голосом, уверенный, решительный и быстрый в характере и поступках, Петр Николаевич, разумеется, выигрывал. В характеристике Главкому, данной Врангелем, отчетливо прослеживается неприязнь гвардейца-аристократа к "армейцу" - Деникину, невысокого, по его мнению, происхождения и воспитания.

Отчужденность по отношению к Врангелю, в свою очередь, проявлялась и со стороны Деникина. Поэтому, например, предпочтение при назначении весной 1919 г. на должность командующего Добровольческой армией было отдано не Врангелю, а Май-Маевскому, который хотя и не являлся "первопоходником", но был абсолютно лоялен к Ставке и самому Главкому.

Хотя план удара на Волгу Ставка отвергла, овладение Царицыным было необходимо для белой армии. Они не могли бы наступать на Украину, имея в тылу красный Царицын. Ставка решила прорвать позиции красных сосредоточенным ударом всех конных полков, объединенных в группу под командованием Врангеля. Царицынская операция, победоносно завершившаяся 18 июня 1919 года сделала имя Главкома Кавказской одним из самых известных и авторитетных в генералов белой армии. "Герой Царицына", так теперь называли газеты генерала Врангеля, стал известен и популярен на белом юге. Услужливые чиновники Отдела пропаганды повсюду развешивали его фотографии, аляповатые, в лубочном стиле, картинки, на которых генерал изображался в позе "Медного всадника" - с рукой, указывающей на Москву (явный намек на появление нового вождя - "Петра IV"). Командарму Кавказской был преподнесен марш "Генерал Врангель", сочиненный одним из офицеров. Подобная неумелая, а, возможно, и намеренная пропаганда воспринималась самим Петром Николаевичем без должного понимания - он убеждался в своей популярности, считая ее вполне заслуженной. На молодого генерала обратили внимание и представители союзников. За взятие Царицына он был награжден английским орденом Св. Михаила и Георгия.

20 июня 1919 года в занятом Царицыне Деникин подписал "Московскую директиву", провозглашавшую начало похода за "освобождение первопрестольной столицы от большевиков". Но в то время как Добровольческая армия подходила к Киеву, Курску, Воронежу, Кавказская армия смогла продвинуться лишь до г. Камышина (60 верст от Саратова). А после того как тысячеверстный фронт Вооруженных Сил Юга России, выгнутый в направлении на Орел, Тулу и Москву оказался сломленным в октябре 1919 года и войска начали отступать Врангеля назначили командовать Добровольческой армией (вместо Май-Маевского). Сам Деникин объяснял данное назначение необходимостью перемены тактики на фронте. Созданная конная группа под командованием Врангеля должна была остановить наступление красной армии, разгромить корпус Буденного. В подобном назначении были заинтересованы и политики правоцентристского Совета Государственного объединения России (во главе с бывшим царским министром А.В. Кривошеиным, П.Б. Струве, Н.В. Савич, С.Д. Тверской), поддерживавшие генерала, ведь пост командарма Добровольческой мог стать последней ступенькой к посту Главкома и в этом случае в сформированное правительство могли бы попасть вышеназванные политики.

Этому назначению предшествовали события на Кубани, непосредственным участником которых был Врангель. Еще с начала 1919 г. кубанский парламент - Рада стремился к утверждению Кубанского Войска как независимого, отдельного государства, со своими границами, отдельной кубанской армией, подчиненной только казачьим генералам и офицерам. Выступая от имени "независимой Кубани" на Парижской мирной конференции, делегация Рады заключила союз с правительством Горской республики. Этот акт стал поводом для "усмирения" непокорной Рады, что и было поручено Врангелю. 6 ноября он отдал приказ об аресте и передаче военно-полевому суду 12 депутатов Рады, а 7 ноября одного из них - А.И. Калабухова публично казнили в Екатеринодаре. "Кубанское действо", проведенное при непосредственном участии Врангеля, конечно, не добавило ему симпатий со стороны казаков. Кроме того, оппозиция в Раде получила повод для обвинений деникинского правительства в "подавлении интересов казачества".

Однако смена командования сама по себе не могла сразу улучшить положение на фронте, новому командарму необходимо было время, чтобы сориентироваться на незнакомом театре военных действий. В условиях слабости воинских частей, отсутствия нормального снабжения и связи, отсутствия укреплений в тылу проведение крупной наступательной операции оказалось невозможным. В конце 1919 г. части Добровольческой армии были расчленены, "белые столицы" Новочеркасск и Ростов-на-Дону спешно эвакуировались, а уменьшившиеся более чем в 10 раз полки добровольцев отошли за Дон. Остатки Добрармии были сведены в корпус под командованием генерала Кутепова, а Врангель "ввиду расформирования Армии зачислен в распоряжение Главнокомандующего".

Зимой 1919 /20 гг. конфликт Врангеля со Ставкой и самим Главкомом перешел в открытое противостояние. В южнорусском Белом движении после впечатляющих успехов лета-осени 1919 г. резкая перемена боевого счастья и последующее оставление обширной территории за какие-то два месяца воспринималось очень болезненно. На вопрос "Кто виноват?" казалось бы ясно отвечали приказы по армии и рапорты Врангеля в Ставку. Его переписка с Главкомом очень скоро стала известна на фронте и в тылу.
Наибольшее недовольство Врангеля вызывали "пороки" белого юга, резко обозначенные в рапорте от 9 декабря 1919 г. Написанный явно не уставным языком, рапорт давал красноречивую оценку причин поражения "похода на Москву": "Беспрерывно двигаясь вперед, армия растягивалась, части расстраивались, тыла непомерно разрастались... Война обратилась в средство наживы, а довольствие местными средствами - в грабеж и спекуляцию... Население, встречавшее армию при ее продвижении с искренним восторгом, исстрадавшееся от большевиков и жаждавшее покоя, вскоре стало испытывать на себе ужасы грабежа, насилий и произвола. В итоге - развал фронта и восстания в тылу... Армии, как боевой силы, нет".

В январе 1920 г. Врангель выехал в Крым. Олицетворением "преступного тыла" для Врангеля и его окружения стал теперь Главноначальствующий Новороссии генерал Н.Н. Шиллинг. Офицеры Черноморского флота, председатель Особого Совещания генерал Лукомский телеграфировали в Ставку: "против Шиллинга большое возбуждение. Выход один - это немедленное назначение Врангеля на место Шиллинга". Наконец "общественные деятели" Крыма обратились в Ставку с требованием поставить "во главе власти в Крыму... лицо, заслужившее личными качествами своими и боевыми заслугами доверие как армии, так и населения" (то есть Врангеля - В.Ц.). Обращение подписали А.И. Гучков, князь Б.В. Гагарин, Н.В. Савич, будущий глава врангелевского Управления земледелия Г.В. Глинка и др. Давление на Ставку шло по нескольким направлениям и у Деникина должно было создаться впечатление, что фронт и тыл полностью поддерживают Врангеля. Примечательно, что в этом "походе на власть", главную роль играл уже не Врангель, а те политические группы и круги (в первую очередь вышеупомянутый Совет Государственного объединения России), которые его поддерживали, исходя из чисто практических расчетов - сменив Главнокомандующего, самим придти к власти. Разумеется, при этом предполагалось провести не только смену руководства, но и перемену политического курса южнорусского Белого движения.

Врангель был искренне убежден, что и армия и тыл желают смены руководства белого движения, только исходя из необходимости более эффективной борьбы с советской властью. О преобладании личной амбициозности в отношениях Главкома и Врангеля свидетельствуют и слова генерала Б.А. Штейфона: "По складу ума, характера и по своим мировоззрениям Деникин и Врангель были людьми совершенно различными. И судьбе было угодно, чтобы столь разные натуры усвоили, каждый вполне самостоятельно, одно и то же убеждение. Генерал Деникин и генерал Врангель заподозрили друг друга в том, что их расхождения... объясняются не идейными соображениями, а исключительно личными мотивами. Это трагическое, но вполне добросовестное заблуждение повлекло за собою много печальных и тяжелых последствий..."

Заключительным актом этого конфликта стало увольнение Врангеля в отставку приказом Главкома от 8 февраля 1920 г.

В последних числах февраля семья Врангеля покинула Крым, отправляясь в Константинополь с намерением ехать далее в Сербию. Вместе с ними белый юг покинули Кривошеин, Струве, Савич. Вооруженная борьба в Крыму и на Северномм Кавказе виделась им безнадежно проигранной, а положение Деникина обреченным. Неожиданно из Севастополя пришли известия о готовящемся Военном Совете, на котором предполагалось решить вопрос о назначении нового Главнокомандующего.

Исход проходившего 21-22 марта 1920 г. Военного Совета был по сути предрешен. И 22 марта 1920 г. Деникиным был издан последний приказ, передававший полномочия Главнокомандующего генерал-лейтенанту барону Врангелю. Так закончился "деникинский период" в истории белого движения на юге России. Новому Главкому предстояло разрешить проблемы, оставшиеся в наследство от прошедшего времени.

Очень многие в белом Крыму были угнетены сознанием бесплодности борьбы с советской властью. Если закончился поражением "поход на Москву", можно ли надеяться на возможность успешной обороны Крыма? От Врангеля требовалось ясное, определенное слово, что ждет белый Крым дальше. И "слово" это было произнесено 25 марта 1920 г. во время торжественного парада и молебна на Нахимовской площади в Севастополе. "Я верю, - говорил последний Главком белого юга, - что Господь не допустит гибели правого дела, что Он даст мне ум и силы вывести армию из тяжелого положения. Зная безмерную доблесть войск, я непоколебимо верю, что они помогут мне выполнить мой долг перед родиной и верю, что мы дождемся светлого дня воскресения России". Врангель говорил, что только продолжение вооруженной борьбы с советской властью является единственно возможным для белого движения. Но для этого требовалось восстановление белого фронта и тыла, теперь уже на территории одного только "острова Крым".

Принцип единоличной военной диктатуры, утвердившийся на белом юге еще со времен первых кубанских походов, неукоснительно соблюдался Врангелем в 1920 г. Ни один сколько-нибудь существенный закон или приказ не мог быть введен в действие без его санкции. "Мы в осажденной крепости, - утверждал Врангель, - и лишь единая твердая власть может спасти положение. Надо побить врага прежде всего, сейчас не место партийной борьбе,... все партии должны объединиться в одну, делая внепартийную деловую работу. Значительно упрощенный аппарат управления мною строится не из людей какой-либо партии, а из людей дела. Для меня нет ни монархистов, ни республиканцев, а есть лишь люди знания и труда".

Врангель так определил основную задачу деятельности своего правительства: "...Не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа". Тем самым провозглашался отказ от главной цели южнорусского Белого движения - занятия Москвы, заявлялась попытка создать из Крыма своего рода плацдарм, на котором можно было бы реализовать новую политическую программу, создать "модель Белой России", альтернативную "России большевистской".

Аналогичные соображения были высказаны Врангелем в беседе с В.В. Шульгиным: "Политику завоевания России надо оставить... Я добиваюсь, чтобы в Крыму, хотя на этом клочке, сделать жизнь возможной..., чтобы показать остальной России...; вот там у вас коммунизм, голод и чрезвычайка, а здесь идет земельная реформа, заводится порядок и возможная свобода... Тогда можно будет двигаться вперед, медленно, не так, как мы шли при Деникине, медленно, закрепляя за собой захваченное. Тогда отнятые у большевиков губернии будут источником нашей силы, а не слабости, как было раньше..." Но создать из Крыма "опытное поле" для будущей России оказалось невозможным. Тем не менее, опыт государственного строительства в 1920 г. весьма показателен с точки зрения эволюции Белого движения на юге России.

Так в национальной политике, отношениях с казачеством Правительство Юга России определило свои действия как отказ от принципов "единой, неделимой России". 22 июля в Севастополе с представителями Дона, Кубани, Терека и Астрахани (генералами Богаевским, Вдовенко и Ляховым) было торжественно заключено соглашение, в соответствии с которым казачьим войскам гарантировалась "полная независимость в их внутреннем устройстве и управлении". В сентябре - октябре предпринимались попытки заключения союза с представителями Союза горцев Северного Кавказа, с санкции Врангеля устанавливались контакты с внуком имама Шамиля, офицером французской службы Саид-беком, на основании признания горской федерации. Показательной была и попытка установления союза с Махно. Подчеркивая "демократизм" своей политики, правительство Врангеля предлагало армии Махно войти в состав белой армии. И хотя сам "батько" демонстративно отказывался от любых контактов с "контрреволюционерами", ряд более мелких повстанческих отрядов (атаманов Хмары, Чалого, Савченко) поддержали Врангеля, публикуя воззвания призывавшие к союзу с белыми, а атаман Володин даже формировал в Крыму "особый партизанский отряд". Все подобные действия были продиктованы расчетом на создание общего фронта со всеми, кто в той или иной степени выражал недовольство советской властью. Так в государственной политике белого Крыма воплощался провозглашенный Врангелем лозунг "с кем хочешь - но за Россию", то есть "против большевиков".

Но главной частью всей внутренней жизни белого Крыма 1920 г. стала земельная реформа, рассчитанная на создание новой социальной базы Белого движения, зажиточного и среднего крестьянства, способного снабжать армию и тыл, поддерживающего белую власть. Эта "опора на крестьян" обеспечила бы, по мнению Врангеля, "победу над большевизмом". 25 мая 1920 г., накануне наступления белой армии в Северной Таврии, был обнародован "Приказ о земле". "Армия должна нести землю на штыках" - таков был главный смысл аграрной политики белого Крыма. Вся земля, в том числе и "захваченная" крестьянами у помещиков в ходе "черного передела" 1917-1918 гг. оставалась у крестьян. Никто не имел права лишить их ее. Но, в отличие от демагогии большевистских "декретов", "Приказ о земле" закреплял землю за крестьянами в собственность, хотя и за небольшой выкуп, гарантировал им свободу местного самоуправления (создание волостных и уездных земельных советов - здесь Врангель не побоялся использовать даже "революционный" термин - советы), а бывшие помещики даже не имели права возвращаться в свои имения.

Последние страницы истории гражданской войны на юге России стали в жизни Врангеля временем наивысшего напряжения сил, энергии в организации борьбы за удержание "последней пяди русской земли" - белого Крыма. Очевидцы отмечали в Главкоме постоянное состояние огромного внутреннего возбуждения. Шульгин вспоминал, что "в этом человеке чувствовался ток высокого напряжения. Его психическая энергия насыщала окружающую среду,... вера в свое дело и легкость, с какой он нес на себе тяжесть власти, власти которая не придавливала его, а наоборот, окрыляла, - они-то и сделали это дело удержания Тавриды, дело граничащее с чудесным". Добросовестно пытаясь вникнуть во все обстоятельства разбираемых вопросов, Врангель не считал себя вправе оставить без рассмотрения какое-либо дело или прошение. Не обладая достаточной осведомленностью во многих гражданских вопросах, он поручал их рассмотрение своим помощникам. Сам он говорил об этом: "Беда в том, что ко мне обращаются с разными вопросами по государственному устройству, по всяким экономическим и торговым вопросам, - что я могу им сказать? Я должен верить тем, кто мне говорит. Я этого не люблю. Дайте мне конный корпус, и я покажу!".

Врангель лично проводил военные смотры, награждал отличившихся солдат и офицеров, вручал знамена. Один из участников последнего смотра Корниловской ударной дивизии (1 сентября 1920 г.) вспоминал: "Прибытие Главнокомандующего, его пламенная речь и неподражаемый его вопль (иначе нельзя выразиться) - "Орлы-ы-ы Корниловцы-ы-ы!" - сопровождались для меня непрерывной нервной дрожью и доходившим почти до взрыва внутренним рыданием... Мощный хриповатый голос Главнокомандующего казался надорванным и как бы выражал собой надорвавшуюся Добровольческую армию".
Армия постепенно проникалась уверенностью, что Главнокомандующий сможет вывести ее из любого трудного положения.

Его жена в Крыму продолжала заниматься благотворительной деятельностью. На ее средства был организован госпиталь в Севастополе, неоднократно проводились благотворительные вечера, концерты, средства от которых шли на помощь раненым воинам и гражданским беженцам.

Продолжение вооруженной борьбы в белой Таврии в 1920 г. было невозможно без хорошо организованной, дисциплинированной армии. В течение апреля - мая было ликвидировано около 50 различных штабов и управлений, "полков", "дивизий" и "отрядов", весь состав которых не превышал нескольких десятков бойцов. Вооруженные Силы юга России были переименованы в Русскую армию, подчеркивая тем самым преемственность от регулярной армии России до 1917 года. Была возрождена наградная система. Теперь за боевые отличия не производили в следующий чин, как это делалось при Деникине (в армии служили уже 25-летние генералы), а награждали орденом Св. Николая Чудотворца, статус которого разработанный Врангелем, был близок к статусу ордена Св. Георгия.

К началу наступления в Северную Таврию Русская армия была вполне подготовлена, части пополнили свои ряды, получили новое обмундирование и вооружение. Бои, развернувшиеся на просторах таврических степей отличались большим упорством и ожесточенностью. В июне, в результате подготовленной штабом Врангеля операции, был разгромлен один из лучших красных конных корпусов под командованием Д.П. Жлобы. В то же время красным войскам удалось переправиться через Днепр и в районе Каховки захватить плацдарм, который в течение последующих месяцев, до октября, будет постоянно угрожать тылам белой армии ударом в направлении к Перекопу и ее окружением в Северной Таврии. Июль и август прошли в беспрерывных боях, в ходе которых состав армии уменьшился более чем наполовину, а пополнения, прибывшие из русских частей интернированных в Польше, мобилизованных тавричан, по своим боевым качествам были ниже испытанных в сражениях первых добровольческих кадров. В строй белых полков ставились даже военнопленные красноармейцы, нередко снова сдававшиеся в плен в первом же бою. В сентябре, в ходе наступления на Донбасс, Русская армия добилась своих наибольших успехов. Казаки Донского корпуса с налета захватили один из центров Донбасса - Юзовку, а из Екатеринослава спешно эвакуировались советские учреждения. Но здесь Врангеля ожидала та же неудача, которая годом раньше свела на нет все успехи армий Деникина. Фронт снова растянулся, а немногочисленные полки Русской армии, оказались не в состоянии его удерживать.

Начавшееся в середине октября контрнаступление красной армии было настолько сильным и стремительным, что ослабленные части Русской армии не смогли удержать фронт. Корпус Буденного прорвался к Перекопу, угрожая отрезать пути отхода в Крым. Лишь стойкость и мужество полков 1-го корпуса генерала Кутепова и донских казаков спасли положение белой армии, и большая ее часть ушла в Крым. Поражение в Северной Таврии стало очевидным. После отхода в Крым оставалась последняя надежда на возможность успешной обороны на "неприступных", как это постоянно объявлялось в белой прессе, укреплениях у Перекопа и Чонгара. Во всех официальных заявлениях говорилось о возможности "зимовки" в Крыму, о том, что уже к весне 1921 г. советская власть будет подорвана недовольством крестьян и рабочих и новый "выход из Крыма" будет гораздо более успешным, чем в 1920 году.

Но советское командование не собиралось ждать весны. В третью годовщину Октября 1917 г. начался штурм перекопских укреплений. Предпринятые по инициативе Врангеля перегруппировки войск не были закончены к моменту штурма и белым полкам приходилось идти в контратаки без необходимой подготовки и отдыха. Уже к вечеру 28 октября, на третий день штурма, генерал Кутепов телеграфировал в Ставку, что перекопские укрепления прорваны. Неожиданно быстрое падение Перекопа потребовало от Врангеля принятия незамедлительных решений, могущих спасти армию и тыл. "Гроза надвигалась, наша участь висела на волоске, необходимо было напряжение всех душевных и умственных сил. Малейшее колебание или оплошность могли погубить все". В сложившейся обстановке Врангель смог оперативно реализовать разработанный план эвакуации.

29 октября Правитель Юга России и Главнокомандующий Русской армии издал приказ об оставлении Крыма. Отмечая героизм войск и призывая к выдержке гражданское население, приказ, вместе с тем, предупреждал тех, кто собирался разделить с белой армией ее дальнейшую судьбу: "Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих. Дальнейшие наши пути полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает". Правительство Юга России "советовало всем тем, кому не угрожала непосредственная опасность от насилия врага, - остаться в Крыму". По воспоминаниям очевидцев, все решившие выехать из Крыма могли это сделать беспрепятственно. Во всех портах, за исключением Феодосии, погрузка проходила организованно и спокойно. Войска оторвались от преследования красных на несколько переходов и погрузились на суда без особых трудностей. Врангель покинул пристань Севастополя одним из последних. Произнеся речь перед караулом юнкеров, Главком днем 1 ноября 1920 г. погрузился на крейсер "Генерал Корнилов". 3 ноября крейсер подошел к Феодосии, где Врангель проконтролировал погрузку казаков. После этого эскадра из 126 судов (большинство боевых кораблей и транспортов Черноморского флота) вышла в открытое море. Последний период "белой борьбы" на юге России завершился, вместе с ним ушел в историю пик военной и государственной деятельности генерала Врангеля.

Белый Крым покинуло более 145 тыс. человек. Из них почти половину составляли военные. Теперь перед Врангелем встала задача обустройства огромного числа военных и гражданских беженцев, обреченных на полуголодное существование. Главком был убежден в необходимости использования армии для продолжения "борьбы с большевизмом" в ближайшем будущем. 22 марта 1921 г., в годовщину принятия командования белой армией, Врангель обратился к своим соратникам с приказом, в котором писал: "С непоколебимой верой, как год тому назад, я обещаю вам с честью выйти из новых испытаний. Все силы ума и воли я отдаю на службу армии. Офицеры и солдаты, армейский и казачий корпуса мне одинаково дороги... Как год тому назад, я призываю вас крепко сплотиться вокруг меня, памятуя, что в единении сила наша". Еще 15 февраля 1921 г. во время смотра, Врангель заявил: "как солнце прорвалось сквозь темные тучи, так осветит оно и нашу Россию... не пройдет и трех месяцев... и я поведу вас вперед в Россию".

В Галлиполи, где находились сведенные в полки части бывшей Добровольческой армии, положение войск было особенно тяжелым. Лагерь строился буквально на голой земле. К сожалению, армия редко видела своего главнокомандующего. Французское командование, контролировавшее пребывание белой армии в Турции, бдительно следило за тем, чтобы общение Главкома со своей армией было как можно более редким. Но даже в единичные случаи (Врангель посещал Галлиполи 18 декабря 1920 и 15 февраля 1921 гг.) военных смотров и парадов армия чувствовала былую силу и авторитет своего последнего командира. Для большинства бойцов Врангель оставался вождем или, вернее, символом белого движения за возрождение России. Один из офицеров так характеризовал причину подобного преклонения перед Главкомом: "Мы верили генералу Врангелю. Верили безотчетно... Это была вера в человека..., в его высокие качества и преклонение перед носителем Белой идеи, за которую тысячи наших братьев положили свои жизни. Приезды Главнокомандующего приобрели совершенно особое значение - праздников для всей массы, стремившейся... выразить свою глубокую веру в него... Армия жила и осознавала себя..., появилась вновь тесная спайка, личное стало растворяться в мощном сознании единого коллектива, и этот коллектив опять-таки воплощался в одном дорогом и любимом лице...".

Непримиримость Врангеля многим мешала. 15 октября 1921г. плавучая ставка Главкома - яхта "Лукулл", стоявшая на рейде Босфора, была протаранена итальянским транспортом "Адриа" и затонула через несколько минут. Удар пришелся как раз в ту часть судна, где находилась каюта Главкома. Врангеля и его семью спасла случайность - в это время они находились на берегу. Разбирательство по факту аварии так и не было доведено до конца, однако преднамеренный характер инцидента по тому времени предположить было вполне возможно.

Не рассчитывая более на поддержку Франции, Врангель начал вести переговоры с балканскими странами о предоставлении убежища частям Русской армии. Проходившие с большим трудом, они в конце апреля 1921 г. были успешно завершены. Болгария согласилась разместить на своей территории 9, а Сербия - 7 тысяч военных. В конце 1921 г. основная часть армии была вывезена в эти страны, и 5 мая 1923 г. последний солдат покинул Галлиполи.
Начинался новый этап в жизни белой армии и последний в жизни ее Главкома. После эвакуации из Галлиполи Врангель вместе со своей семьей переехал в Белград. Здесь, в Югославии, он оказался в центре политических страстей, раздиравших русскую эмиграцию. Бывшие представители левых партий продолжали требовать от Врангеля прекращения поддержки армии как организованной военной силы, а правые, монархисты намеревались освобождать Россию только при условии открытого принятия армией лозунга возрождения монархии. От Петра Николаевича во многом зависело, будет ли открыто провозглашен этот лозунг в военной среде, или она останется верной традиционному принципу "армия вне политики".

Врангель ответил на это изданием 8 сентября 1923 г. "приказа N 82". В нем ясно заявлялось: "Ныне, после трех с половиной лет изгнания, Армия жива; она сохранила свою независимость, она не связана ни договорами, ни обязательствами ни с государствами, ни с партиями..." Приказ запрещал офицерам армии вступать в ряды любых политических организаций, заниматься любой политической деятельностью. Более того, офицер, предпочитающий политику армии, должен был покинуть ее ряды. Отношение же самого Врангеля к идее реставрации монархии очень хорошо характеризуют его слова: "Царь должен явиться только тогда, когда с большеивакми будет покончено... когда уляжется та кровавая борьба, которая предстоит при их свержении. Царь не только должен въехать в Москву "на белом коне", на нем самом не должно быть крови гражданской войны - и он должен явиться символом примирения и высшей милости". Появление же "Царя" в эмиграции, без силы и власти, было для Врангеля абсурдным.

После того как армия перестала существовать в качестве отдельной военной структуры было необходимо сохранить ее единство. Создавшиеся и существовавшие военные союзы, полковые ячейки должны были стать основой для организации Русского Общевоинского Союза (РОВСа). 1 сентября 1924 г. был издан приказ о его создании. Первым его председателем стал Врангель, подчинивший себе все воинские союзы от Южной Америки до Азии.

Но формально продолжая сохранять за собой пост Главнокомандующего Русской армией, Врангель фактически уже отошел от ее повседневных проблем. Последние годы жизни Врангеля прошли в Брюсселе. По воспоминаниям генерала Шатилова, "его уже не привлекало общество, он всяечски его избегал. Он находил удовольствие только в беседах с близкими ему лицами... От привычки к достатку, к материальным удобствам жизни не осталось и следа. Прежняя резкость в суждениях о людях сменилась терпимостью и снисходительностью... Когда вспоминаешь это время его жизни, то невольно кажется, что хотя он был казалось бы еще совсем здоровым, но уже предчувствовалась близость кончины". Петр Николаевич снова вернулся к той специальности, с которой и начинал свой жизненный путь - профессии горного инженера. Много внимания уделял он подготовке к изданию своих мемуаров. Однако увидеть свет оба том смогли уже после его кончины. В феврале 1928 г., за два месяца до смерти, материалы, важную роль в подготовке которых к печати сыграл его личный секретарь Н.М. Котляревский, были переданы А.А. фон Лампе - редактору многотомного издания "Белое дело". Отказавшись от какого-либо гонорара за публикацию, Врангель поставил условие, "чтобы части армии, воинские союзы и отдельные чины их при покупке книг пользовались бы возможно большей скидкой".

Последние дни жизни Петра Николаевича прошли в окружении только родных и близких ему людей. Его мать Мария Дмитриевна, жена Ольга Михайловна и дети находились рядом с ним до последней минуты. Болезнь Врангеля протекала тяжело, с мучительными обострениями и приступами. Некогда могучий организм его был ослаблен ранее перенесенными ранениями и контузией, тифом, постоянным нервным напряжением. Окончательно здоровье его подорвало заболевание гриппом, перешедшим в тяжелую форму туберкулеза и усилившимся нервным расстройством. Стремительное, страшное развитие болезни стало основанием для более поздней версии об отравлении. Профессор медицины И.П. Алексинский вспоминал, что генерал Врангель жаловался на сильное нервное возбуждение, которое его страшно мучило: "Меня мучает мой мозг... я не могу отдохнуть от навязчивых ярких мыслей... Мозг против желания моего лихорадочно работает, голова все время занята расчетами, вычислениями, составлением диспозиций... Картины войны все время передо мною и я пишу все время приказы, приказы, приказы...". Даже во время некоторого улучшения (за десять дней до смерти) с ним "произошел сильнейший нервный припадок. От какого-то страшного внутреннего возбуждения он минут сорок кричал..., никакие усилия окружающих не могли его успокоить".

12 апреля 1928 года, на 50-м году жизни генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель скончался в Брюсселе. "Боже спаси армию...", - такими, по свидетельству очевидцев, были его последние слова. Позднее его тело было перевезено в Белград, и здесь 6 октября 1928 г. погребено в русском православном храме, в саркофаге, под сенью склоненных знамен русских полков. Погребение последнего Главнокомандующего стало своеобразной демонстрацией верности армии своему вождю. Траурная церемония проходила в торжественной обстановке. На артиллерийском лафете тело генерала провезли вдоль выстроившихся в почетном карауле солдат и офицеров белой армии.

Генерал Врангель, его личность и вся его военная биография стали для белой армии олицетворением непримиримой борьбы, во имя которой невозможно было уступить, отойти от изначальных традиций Белого движения. Несмотря на то, что гражданская война уже закончилась, для тех, кто разделил свою судьбу с белой армией, оказавшись вдали от Родины, Врангель представлялся вождем, лидером, под руководством которого можно было надеяться на успех белой борьбы, на скорое возвращение в Россию. Именно в силу этого личность последнего белого Главкома долгое время оставалась среди военной эмиграции "вне критики" Забывались и прощались ошибки, допущенные им в период гражданской войны, в частности, его конфликт с Деникиным, неудачи, просчеты во время борьбы в белой Таврии в 1920 году. Врангель становился непререкаемым авторитетом, и такая оценка его деятельности стала преобладающей в большинстве произведений авторов военной эмиграции, писавших о событиях гражданской войны на юге России.

И для бывших союзников Врангель оставался лидером Белого движения, незаурядной личностью; после его смерти восковая фигура его находилась в музее Гервен в Париже, а на его похоронах наряду с русскими последние почести отдавали ему сербские войска.

Материалы его личного архива хранятся в Гуверовском институте войны, революции и мира (США). Многие из этих документов собраны, систематизированы и сохранены дочерьми Врангеля, - Еленой и Натальей и сыном Петром. Примечательно и то, что младший сын его Алексей стал историком и посвятил свою научную работу изучению деятельности отца, а также исследованию прошлого русской кавалерии.

Возглавляя Белое движение на юге России на последнем этапе вооруженной борьбы Врангель проявил себя как военачальник и государственный деятель, благодаря которому окончательно сформировалась политическая и идеологическая программа белого дела. "Белая идеология" представлялась ему не простым антиподом идеологии коммунистической, но идеологией необходимой для будущей "Национальной России", в которой должно произойти объединение интересов всех классов и сословий российского общества. По его убеждению, белое дело, имевшее глубокие политические основы, не смогло развить свою социальную базу только по причине отсутствия достаточного времени в период гражданской войны.

Врангель Петр Николаевич (рожд. 15 августа (27 августа) 1878 г. – смерть 25 апреля 1928 г.) Барон, генерал-лейтенант, участник русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, командующий Вооруженными силами Юга России и Русской армией.

Награжден орденом Святого Георгия 4-й степени (1914 г.), солдатским Георгиевским крестом (1917 г.) и др. орденами. Автор мемуаров «Записки: в 2-х частях» (1928 г.).

Происхождение

Род Врангелей, ведущий свою родословную с XIII столетия, был датского происхождения. Многие из его представителей служили под знаменами Дании, Швеции, Германии, Австрии, Голландии и Испании, а когда Лифляндия и Эстляндия окончательно укрепились за Россией, Врангели начали верой и правдой служить российской короне. В роду Врангелей было 7 фельдмаршалов, 18 генералов и 2 адмирала (именем одного из них Ф.Врангеля названы острова в Северном Ледовитом и Тихом океанах).

Многие из представителей рода Врангелей в России посвятили свою жизнь военной карьере. Однако были и такие, которые от нее отказывались. Одним из них был Николай Георгиевич Врангель. Отказавшись от военной карьеры, он стал директором страхового общества «Эквитэбль», которое находилось в Ростове-на-Дону. У Николая Георгиевича был титул барона, но не было ни поместий, ни состояния. Титул он по наследству передал сыну – Петру Николаевичу Врангелю, который стал одним из самых известных военных деятелей начала XX столетия.

Образование

Врангель Петр Николаевич родился в Новоалександровске 27 августа 1878 г. Начальное образование он получил дома, а потом поступил в Ростовское реальное училище. Закончив училище, Петр уехал в Петербург, где в 1896 г. успешно сдал экзамены в горный институт.

Титул барона и родственные связи позволили молодому Петру Врангелю быть принятым в высшем свете, а высшее образование дало возможность ему отбывать воинскую повинность, обязательную для российских подданных, всего один год и выбрать самому место прохождения службы.

Русско-японская война 1904-1905 гг.

Институт Петр Врангель окончил в 1901 г. и в том же году он вступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк. На следующий год его произвели в корнеты, сдав экзамены на офицерский чин при Николаевском кавалерийском училище. Потом, уволившись в запас, он отправился в Иркутск на должность чиновника для особых поручений при генерал-губернаторе. Начавшаяся русско-японская война 1904-1905 гг. застала его в Сибири, и Врангель, снова поступает на действительную военную службу, и отправляется на Дальний Восток. Там Петр Николаевич был зачислен в состав 2-го Аргунского полка Забайкальского казачьего войска.

1904 год, декабрь — Петр Врангель произведен в сотники – «за отличие в делах против японцев». Во время военных действий за отвагу и храбрость он получает свои первые боевые ордена – Св. Анны 4-й степени и Св. Станислава. 1905 год — служба в отдельном дивизионе разведчиков 1-й Маньчжурской армии и к концу войны досрочно получает звание подъесаула. Во время войны Врангель укрепился в желании стать кадровым военным.

Революция 1905-1907 гг.

Первая русская революция 1905-1907 гг. прошлась и по Сибири, и Петр Николаевич в составе отряда генерала А.Орлова принял участие в усмирении бунтов и ликвидации погромов, сопровождавших революцию.

1906 год — в чине штаб-ротмистра его переводят в 55-й драгунский Финляндский полк, а на следующий год – он поручик лейб-гвардии Конного полка.

1907 год — Петр Николаевич Врангель поступил в Николаевскую военную академию Генерального штаба, которую окончил в 1910 г. в числе лучших – седьмым по списку. Следует отметить, на одном курсе с Врангелем учился будущий маршал Советского Союза Б.Шапошников.

1911 год — он проходит курс в офицерской кавалерийской школе, получив под свое командование эскадрон, становится членом полкового суда в лейб-гвардии Конном полку.

Первая мировая война

Начавшаяся Первая мировая война привела Петра Николаевича на фронт. Вместе с полком в чине ротмистра гвардии он вошел в состав 1-й армии Северо-Западного фронта. Уже в первые дни войны он смог отличиться. 1914 год, 6 августа — его эскадрон атаковал и захватил немецкую батарею. Был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. После неудачной Восточно-Прусской операции русские войска отступили, но, несмотря на то что практически не велось активных боевых действий, Врангель неоднократно награждался за храбрость и героизм. Его произвели в полковники и наградили Георгиевским золотым оружием. Для него звание офицера имело большой смысл, и он говорил, что обязан личной храбростью подавать пример подчиненным.

1915 год, октябрь — Петр Николаевич был переведен на Юго-Западный фронт и принял под свое командование 1-й Нерчинский полк Забайкальского казачьего войска. При переводе ему была дана следующая характеристика его бывшим командиром: «Выдающейся храбрости. Разбирается в обстановке прекрасно и быстро, очень находчив в тяжелой обстановке».

Под его началом полк сражался в Галиции и принимал участие в знаменитом «Брусиловском прорыве». 1916 год — Врангеля Петра Николаевича произвели в генерал-майоры и он становится командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии. К концу войны он уже возглавляет дивизию.

Врангель по своим убеждениям был монархист, но часто критиковал в разговорах как высший командный состав, так и лично . Неудачи в войне он связывал со слабостью командования. Он считал себя истинным офицером и предъявлял высокие требования как к себе, так и к любому, носившему офицерские погоны. Врангель повторял, что если офицер допускает то, что его приказ может быть не выполнен, то «он уже не офицер, на нем офицерских погон нет». Он пользовался большим уважением среди сослуживцев-офицеров и простых солдат. Основным в военном деле он считал воинскую доблесть, ум и честь командира и строгую дисциплину.

Гражданская война

Врангель с женой Ольгой Иваненко

Февральскую революцию Петр Николаевич принял сразу и присягнул на верность Временному правительству. Но начавшийся в скором времени развал армии очень тяжело отразился на ее душевном состоянии. Не желая и дальше принимать в этом участия, Петр Николаевич, сославшись на болезнь, отправился в отпуск и уехал в Крым. Почти год он вел очень замкнутый образ жизни, ни с кем практически не общался.

1918 год, лето — Врангель решает действовать. Он приезжает в Киев к бывшему командиру лейб-гвардии Конного полка генералу, а ныне гетману Скоропадскому и становится под его знамена. Однако гетмана мало заботило возрождение России, он вел борьбу за «самостийность» Украины. Из-за этого между ним и генералом начали возникать конфликты, и в скором времени Врангель решился уехать в Екатеринодар к .

Вступив в Добровольческую армию, Врангель получил под свое начало кавалерийскую бригаду, с которой участвовал во 2-м Кубанском походе. Имея за плечами большой боевой опыт, не растеряв отвагу, решительность и смелость, Петр Николаевич очень скоро получил признание как отличный командир, и его командованию была доверена вначале 1-я кавалерийская дивизия, а спустя 2 месяца и весь 1-й кавалерийский корпус.

В армии он пользовался большим авторитетом и часто обращался к войскам с яркими патриотическими речами. Его приказы всегда отличала ясность и четкость. 1918 год, декабрь — его произвели в генерал-лейтенанты. Надо заметить, что Врангель ни при каких обстоятельствах не допускал ослабления или нарушения дисциплины. К примеру, во время успешных операций на Украине в Добровольческой армии участились случаи мародерства. Многие командиры закрывали на это глаза, оправдывая действия подчиненных плохим снабжением армии. Но генерал не желал мириться с этим и даже применял во вверенных ему частях публичные казни мародеров в назидание другим.

Успешные действия на юге в значительной степени увеличили фронт наступления. В конце мая 1919 г. было принято решение о создании новой Кавказской армии для действий на Нижней Волге. Командующим армией был назначен Петр Николаевич Врангель. Наступление Кавказской армии началось успешно – смогли взять Царицын и Камышин и предпринять поход на Саратов. Однако уже к осени 1919 г. против Кавказской армии были стянуты крупные силы красных, и ее победоносное наступление было остановлено. Кроме этого, от генерала в Добровольческую армию, которая наступала к Туле и Москве, были переведены все резервы, что в значительной мере ослабило Кавказскую армию.

Потерпев сокрушительное поражение под контрударами Южного фронта, Добровольческая армия отступила. Остатки белых армий были сведены в один корпус под командованием Кутепова, а Врангелю поручили отправляться на Кубань для формирования новых полков. К этому времени разногласия между ним и Деникиным, которые начались еще летом 1919 г., достигли наивысшей точки. Генерал Врангель критиковал Деникина и за методы военного руководства, и по вопросам стратегии, и за проводимую им гражданскую политику. Он выступал против предпринятого похода на Москву и настаивал на соединении с . Результатом разногласий стало то, что Врангель был вынужден оставить армию и отправиться в Константинополь.

Главнокомандующий Вооруженных сил Юга

1920 год, март — Деникин подает в отставку и просит Военный совет найти ему замену. Новым главнокомандующим Вооруженных сил Юга был избран (единогласно) Врангель Петр Николаевич.

Вступив в должность, Петр Николаевич начал первым делом приводить армию в порядок и начал заниматься ее переформированием. Генералы, чьи войска отличались недисциплинированностью, – Покровский и Шкуро, – были уволены. Главнокомандующий изменил и название армии – теперь она стала называться Русской армией, что, по его мнению, должно было бы привлечь в ее ряды больше сторонников. Он сам и созданное им «Правительство Юга России» пытались создать на территории Крыма новое государство, которое смогло бы вести борьбу с Советами примером лучшего государственного устройства. Проведенные правительством реформы не возымели успеха, и поддержка народа не была получена.

1920 год, начало лета — Русская армия насчитывала в своих рядах 25 000 человек. Врангель провел успешную военную операцию по захвату Северной Таврии, воспользовавшись тем, что главные силы красных находились в Польше. В августе он отправил на Кубань морской десант, который, не встретив там поддержки казаков, возвратился в Крым. 1920 год, осень — Русская армия пыталась вести активные действия по захвату Донбасса и прорыву на Правобережную Украину. Численность армии Врангеля к этому времени достигла 60 000 человек.

Падение белого Крыма

Но в скором времени военные действия в Польше были прекращены, и против Русской армии были брошены 5 армий, в том числе и две конные армии под началом М.В. Фрунзе, численностью больше 130 000 человек. Всего одна неделя понадобилась Красной армии, чтобы освободить Северную Таврию, прорвать перекопские укрепления и ворваться в Крым. Русская армия, не имея возможности противостоять численно превосходящему противнику, начала отступать. Генералу Врангелю все-же удалось сделать это отступление не беспорядочным бегством, а организованным отходом частей. Из Крыма на русских и французских кораблях десятки тысяч бойцов Русской армии и беженцы были отправлены в Турцию.

Эмиграция

В Турции барон Врангель пробыл около года, оставаясь вместе с армией, поддерживая в ней порядок и дисциплину. За этот год бойцы Русской армии постепенно разъезжались по свету, а многие уехали обратно в Россию. В конце 1921 г. остатки Русской армии перевели в Болгарию и Югославию.

Вместо распавшейся Русской армии в Париже был основан Русский общевоинский союз (РОВС), который имел отделы в странах, где нашли приют бывшие офицеры и участники Белого движения. Целью РОВСа было сохранение офицерских кадров для будущей борьбы.

До самой смерти барон Врангель оставался руководителем РОВСа и не прекращал борьбу с большевиками. РОВС проводил большую разведывательную работу и имел боевой отдел, разрабатывающий планы проведения вооруженных акций на территории СССР.

Умер Врангель Петр Николаевич в Брюсселе 25 апреля 1928 г., не дожив до своего 50-ти летия несколько месяцев. Его тело было перевезено в Югославию и торжественно захоронено в Белграде в русском храме Св. Троицы.

Люди старшего поколения хорошо помнят известный большевистский хит - «Белая армия, чёрный барон», но не все знают, что так мрачно именовался в нём Врангель Пётр Николаевич, биография которого легла в основу данной статьи. И мало кому известно, что прозвище это он получил ещё при жизни не за какие-то тёмные дела, а лишь по причине своего пристрастия к черкеске чёрного цвета, которую предпочитал обычному мундиру.

Именитый выпускник горного института

Врангель Пётр Николаевич родился 15 августа 1878 года в городе Новоалександровске Ковенской губернии. Свой баронский титул он унаследовал от предков, имена которых встречаются в летописях, датируемых ещё XIII столетием. Представители рода Врангелей также занимали достойное место среди государственных мужей и деятелей науки последующих веков.

В молодые годы Пётр Николаевич едва ли думал о военной карьере, во всяком случае, в 1896 году он поступил в Санкт-Петербургский горный институт, окончив который, стал инженером. Однако принадлежность к высшему аристократическому кругу подразумевала наличие офицерского чина, и чтобы не нарушать традицию, он прослужил два года в качестве вольноопределяющегося лейб-гвардии Конного полка, после чего, успешно сдав экзамен, был произведён в корнеты.

Карьера чиновника и счастливый брак

Подав в отставку, Врангель Пётр Николаевич уехал в Иркутск, где ему была предложена весьма перспективная должность чиновника по особым поручениям при генерал-губернаторе. Так бы и жил он, поднимаясь в установленное время по ступеням служебной лестницы, если бы не русско-японская война. Не считая себя вправе оставаться в стороне от событий, разыгравшихся на Дальнем Востоке, Пётр Николаевич возвращается в армию и принимает участие в боях, где за проявленный героизм удостаивается ряда наград и производится в поручики. Отныне военная служба становится делом всей его жизни.

Вскоре происходит ещё одно важное событие - он женится на Ольге Михайловне Иваненко - дочери одного из сановников Высочайшего Двора. Это брак, плодом которого стало четверо детей, был для обоих истинным даром небес, и, пройдя вместе через испытания самых тяжёлых лет, супруги не расставались до самой смерти Петра Николаевича.

Новая война и новые отличия

Вернувшись в столицу, Врангель Пётр Николаевич продолжил своё образование, на этот раз в стенах Николаевской военной академии, окончив которую, встретил Первую мировую войну командиром эскадрона Конного полка. Последующие три года стали периодом поразительного взлёта его офицерской карьеры. Отбыв на фронт ротмистром, в 1917 году он вернулся в звании генерал-майора - кавалера большинства высших военных наград России. Так отметила Родина боевой путь своего преданного солдата.

Путь в Добровольческую армию

Захват власти большевиками и творимые ими насилия он воспринял как преступление, и, не желая в них участвовать, уехал вместе с женой в Ялту, где на принадлежавшей им даче вскоре был арестован местными чекистами. Красный террор тогда ещё не был развязан, и за одну лишь принадлежность к дворянскому сословию не расстреливали, поэтому, не найдя повода для дальнейшего задержания, его вскоре отпустили.

Когда в Крым вступили германские части, Врангель Пётр Николаевич получил относительную свободу передвижения, и, воспользовавшись ею, уехал в Киев, где рассчитывал наладить сотрудничество с гетманом Скоропадским. Однако, прибыв туда и ознакомившись с обстановкой, вскоре убедился в слабости и нежизнеспособности его прогерманского правительства и, покинув Украину, отбыл в Екатеринодар, занятый в то время Добровольческой армией.

В августе 1918 года генерал-лейтенант Врангель принял командование 1-й Конной дивизии Добровольческой армии. В боях с красными частями он проявил столь же неординарный полководческий талант, как некогда на фронтах Первой мировой войны, только теперь его противниками стали соотечественники, что не могло не сказываться на общем моральном настрое полководца.

Тем не менее, ставя превыше всего долг солдата, давшего присягу на верность царю и отечеству, он всего себя отдаёт борьбе, и вскоре его ратные труды получают должную оценку - новое повышение в чине, на этот раз он становится генерал-лейтенантом и кавалером новых боевых наград.

В историю военного искусства вошла разработанная им тактика, при которой конные части не рассредоточиваются по линии фронта, а собранные в единый кулак наносят противнику сокрушительный удар, который в большинстве случаев решает исход всего боя. Именно таким образом ему удалось одержать ряд крупных побед на Северном Кавказе и Кубани.

Хозяин юга России

Несмотря на успех, неизменно сопутствовавший его частям, Врангель был вынужден в разгар войны подать в отставку. Причиной тому стали его разногласия с командующим Южным фронтом генералом А. И. Деникиным, лишь после ухода которого он вновь продолжил свою деятельность, заняв его место.

Отныне полновластным хозяином юга России стал Врангель Пётр Николаевич. Белое движение, охватившее прежде всю страну, было к началу 1920 года практически подавлено, и захват частями Красной армии Крыма являлся по существу лишь делом времени. Тем не менее, даже в такой обстановке, когда исход войны был уже предрешён, он в течение полугода удерживает в своих руках этот последний оплот прежней России.

Последние усилия

Переломить ход событий Пётр Николаевич пытается путём привлечения на свою сторону самых различных слоёв населения южных районов страны. С этой целью им была разработана аграрная реформа, в случае принятия которой основная часть сельскохозяйственных угодий переходила во владение крестьян. Были также внесены изменения в трудовое законодательство, обеспечивавшие рабочим повышение оплаты труда. Однако время было упущено, ничего уже нельзя было изменить.

В создавшейся обстановке единственной реально исполнимой задачей становилось обеспечение эвакуации воинских частей, а также гражданского населения, не пожелавшего оказаться под властью большевиков. С этой задачей Врангель справился блестяще. Под его руководством в ноябре 1920 года из Крыма в Константинополь было переправлено более 146 тыс. беженцев. Вместе с ними навсегда покинул Родину и Врангель Пётр Николаевич.

Они заслуживают особого внимания, ведь свидетельствуют о том, что, оказавшись за рубежом, Врангель не выпал из поля зрения российских спецслужб, на него была организована настоящая охота. Первым звеном в этой цепи событий стал инцидент, происшедший на рейде Константинополя, где стояла яхта «Лукулл», на которой Пётр Николаевич жил со своей семьёй. В один из дней она была потоплена врезавшимся в неё без видимой причины судном, пришедшим из Батума. Тогда, к счастью, супруги не пострадали, так как находились на берегу.

Переехав в Европу и возглавив созданный им союз, объединявший более 100 тыс. бывших участников Белого движения, Пётр Николаевич стал представлять для большевиков реальную опасность, и 25 апреля 1927 года был отравлен специально подосланным агентом ОГПУ. Смерть настигла его в Брюсселе, где он работал инженером на одной из фирм. Там же было предано земле его тело.

О том, как происходила разработка этой и ряда других спецопераций по устранению Врангеля, стало известно лишь в годы перестройки после рассекречивания части архивов спецслужб. В последующие годы потомки Врангеля Петра Николаевича перенесли его прах в Белград, где он был перезахоронен в ограде православной церкви Святой Троицы.

Его дети Елена (1909 - 1999), Наталья (1913 - 2013), Алексей (1922 - 2005) и Пётр (1911 - 1999), в отличие от отца, оказались долгожителями, но никто из них так и не вернулся в Россию. Нынешнее же поколения Врангелей также не имеет связи со своей исторической Родиной.

Смерть ходила за ним по пятам. Но он был отважен, удачлив и смел, бесконечно любил свою родину и честно служил ей. Не случайно он носил титул «Последний рыцарь Российской империи».

«Черный барон»

Такое прозвище дали человеку, о котором мы хотим рассказать. Это Врангель Петр Николаевич. Краткая биография его будет изложена в статье.

По происхождению он в самом деле барон. Родился в Ковенской губернии России, в городе Новоалександровске (ныне Каунас). Семья - из дворянского, очень древнего рода. Она с XIII в. от Генрикуса де Врангеля - рыцаря ордена Тевтонского - ведет свою генеалогию.

А «черным» генерала прозвали потому, что с 1918 года он постоянно носил такого цвета казачью черкеску. Да еще украшенную газырями. Это небольшие цилиндры из кости либо серебра, куда помещались пороховые заряды. Газыри обычно крепили к нагрудным кармашкам.

Петр Николаевич был очень популярной фигурой. Маяковский, например, писал: «Шагом резким шел в черной черкеске».

Потомок славных военных

Он - инженер по образованию. Закончил Горный институт. Его отец - Врангель Николай Егорович - был искусствоведом и еще писателем. Также большой коллекционер антиквариата.

Наверное, поэтому сын профессиональным военным и не думал становиться. Но гены, видимо, сделали свое. А дело-то в том, что генерал П. Н. Врангель - это прямая веточка от Германа Старшего. Был в Швеции (XVII в.) такой фельдмаршал. А правнук его по имени Георгий Густав служил полковником у самого Карла XII. И уже сын последнего, которого звали Георг Ханс, стал майором, только в русской армии. Не одни деды и отцы, а также дяди и племянники были военными и сражались в тех баталиях, которые частенько вела Россия. Их род дал Европе семь фельдмаршалов, столько же адмиралов, а также больше тридцати генералов.

Поэтому юный Петр все это знал, понимал, мог брать с предков пример. Тот же русский офицер, имя которого начертано не где-нибудь, а на стене одного знаменитого храма в Москве. Он значится среди тех, кто пострадал в войне 1812 г. Другой отважный родственник захватил в плен Шамиля - неуловимого предводителя горцев. Знаменит и исследователь Заполярья, также адмирал. В честь него и назван остров. И Пушкин - родственник «черного барона» через деда его Ганнибала - арапа

Интересную, объемную тему, посвященную такой выдающейся личности, как Врангель Петр Николаевич, кратко изложить очень сложно. В ней много фактов, которые наиболее полно передают образ этого исключительного человека. Взять один только девиз данного рода - «Погибаю, но не сдаюсь!». А ведь ему герой нашего очерка следовал всю жизнь.

Война с Японией

Итак, новоиспеченный инженер Врангель Петр Николаевич не видел в перспективе никакой связи между собой и армией. Правда, учился еще год в Конном полку. Но нового корнета записали… в запас. А работать он уехал далеко - в Иркутск. И совсем не военным, а гражданским чиновником.

Все карты смешала грянувшая война. Добровольцем пошел на нее Врангель. И на фронте впервые проявил свои прирожденные качества военного. Это стало его настоящим призванием.

К концу 1904 года его произвели в сотники. Вручено было два ордена: Святой Анны и Святого Станислава. Они стали первыми «экземплярами» в его большой коллекции наград.

Когда настал конец войне, инженер уже не мыслил себя без армии. Даже Императорскую академию Генштаба окончил уже в 1910 году.

Эскадрон кавалерии

Первую мировую Врангель Петр Николаевич встретил в чине ротмистра. Командовал подразделением

Он уже имел жену и 3 детей. Мог бы и не ходить на фронт. Но не позволил себе такого. И в рапортах с фронта начальство опять писало о выдающейся храбрости ротмистра Врангеля.

Всего три недели и прошло с начала этой бойни, а его отряд успел отличиться. Кавалеристы лихо атаковали. Батарею вражескую захватили. А Врангель за такой подвиг (в числе первых) был отмечен. Получил орден Св. Георгия. Вскоре «дорос» до полковника. В 1917 г., в январе, он - генерал-майор. Его ценят как очень перспективного военного. В характеристике писали, что Врангель «храбрости выдающейся». В любой ситуации разбирается быстро, особенно - в тяжкой. А также находчив чрезвычайно.

Летом того же года - очередная ступень. Врангель Петр Николаевич отныне командир большого корпуса кавалерии. Но опять круто изменила траекторию его жизни.

Собрать в кулак

Ее потомственный барон и важный генерал не мог принять по вполне понятным причинам. Из армии ушел. Переехал в Ялту, жил с семьей на своей даче. Здесь его и арестовали местные большевики. Но что они могли ему предъявить? Благородное происхождение? Боевые заслуги? Поэтому вскоре он вышел на свободу, но скрывался до тех пор, пока немецкая армия не вступила в Крым.

Он уехал в Киев. Задумал поступить на службу к гетману Павлу Скоропадскому. Однако очень скоро разочаровался. Правительство Украины (новое) оказалось слабым. Держалось лишь благодаря штыкам немцев.

Врангель отправляется в город Екатеринодар. В качестве командира (1-й Конной дивизии) вступает в добровольческую армию. Так началась в Белой армии новая служба барона.

Специалисты и сейчас говорят, что ее успехи - это в большой степени заслуга Врангеля, его конницы. Ведь у него всегда своя тактика. Он, например, был против того, чтобы по всему фронту вести бои. Предпочитал собирать кавалеристов «в кулак» и бросать на прорыв какого-то одного участка. Удар всегда получался такой силы, что противник просто бежал. Эти блестящие операции, которые разрабатывал и осуществлял «черный барон», и обеспечили победы армии как на Кубани, так и на Северном Кавказе.

В немилости у Деникина

Город Царицын конница Врангеля взяла в июне 1919 года. И вот надо же, как бывает! После такой удачи барон впал в опалу. Антон Деникин, главком добровольческой армии, был сердит на него. Почему? Дело в том, что они оба - крупные военные - имели противоположные взгляды на дальнейшие меры. Деникин нацелился идти на Москву, Врангель же - соединиться с Колчаком (на востоке).

Биография Врангеля Петра Николаевича показывает, что он оказался прав на все сто. Ибо поход на столицу был провален. Но правота оппонента еще больше разъярила Деникина. И он отстранил генерала от дел.

Врангель вышел в отставку (февраль 1920 г.). Уехал в Константинополь.

Новая надежда

Что ж, закончилась блестящая карьера? Нет, на небесах распорядились иначе. Через несколько месяцев ушел Деникин. Сам подал в отставку. В Севастополе созвали совет военных. Избрали главнокомандующим Врангеля.

Но на что он надеялся? Ведь положение "белых" - и это предельно ясно - было просто печальным. Армия все отступала. Полный разгром уже забрезжил на горизонте.

Однако, все же приняв армию, Врангель сотворил невероятное чудо. Он остановил наступление отрядов "красных" бойцов. Белогвардейцы осели прочно в Крыму.

Калиф на час

За эти полгода многое сделал последний российский рыцарь. Учитывая ошибки, он шел на невероятнейшие компромиссы. Хотел сделать своими сторонниками людей из всех слоев населения. Он разработал план реформы аграрной, которая предполагала наделить землей крестьян. Также принял проекты социально-экономических мер. Они должны были «победить» Россию, но вовсе не оружием, а успехами своими.

Еще барон предполагал страны, предлагал признать независимость - и горцев, и также Украины.

Но к моменту, когда он встал у власти, движение белогвардейцев было проиграно - как в аспекте международном (Запад отказался им помогать), так и внутри страны. Большевики контролировали большую часть России, располагая намного большими ресурсами.

Врангелю весной 1920 года опять пришлось поднимать войска на отражение нападения "красных". Это удалось летом. "Белые" вступили на территорию Северной Таврии. Им надо было запастись продуктами. Однако потом удач больше не было.

Главное, упустили время. В Советской России люди вообще и не слышали про предлагаемые реформы Врангеля. Для них он - всегда только «черный барон», который стремится вернуть «царский трон».

Да генерал и не скрывал своих симпатий. Будучи политически гибким, умным, он в своей программе на этом не акцентировал внимание. И однозначно вовсе не настаивал, что, к сожалению, уже не имело никакого значения.

Эмиграция

Все о жизни Врангеля Петра Николаевича в одной статье рассказать невозможно. Одному только периоду его пребывания за границей можно посвятить тома.

В ноябре 1920 года Красная Армия прорвалась в Крым. И в этой ситуации генерал Врангель вновь показал себя прекрасно. Ему удалось так организовать эвакуацию Белой армии и гражданских лиц за рубеж, что неразберихи, хаоса не было. Отбыли все, кто пожелал. Врангель лично это контролировал, когда на миноносце объезжал порты.

То был просто подвиг. Он - по силам лишь одному Врангелю. Ведь генерал из Крыма вывез (в ноябре 1920 г.), ни много ни мало, 132 корабля, нагруженных до самого предела! На них плыли беженцы - 145 тысяч 693 человека, а также судовые команды.

Уехал и сам организатор. Там, вдали от родины, основал Русский Общевоинский союз (1924 год), который готов был в любой момент выйти на вооруженную борьбу с большевизмом. И он был способен это сделать. Костяк весь составляли бывшие офицеры. То была самая массовая и наиболее мощная организация белоэмигрантов. На учете стояло больше ста тысяч членов.

Большевики же к ним отнеслись с большой опаской. Неслучайно многих руководителей то ли похищали, то ли убивали советские спецслужбы.

Осенью 1927 г. барону, который очень мечтал о реванше, пришлось вспомнить, что на руках у него большая семья. Кормить надо. Из Константинополя вместе с семьей он переехал в Брюссель. Как инженер устроился работать в одну фирму.

На поле брани

Каждый день военных будней, которых немало оказалось у боевого генерала, он был очень храбрым. Одна лишь история, случившаяся еще в Первую мировую, чего стоит. Командир эскадрона кавалеристов был, как всегда, отважен и стремителен. В одном местечке нынешней Калининградской области ротмистр Врангель, добившись разрешения наброситься на батарею противника, атаку провел молниеносно. И захватил два орудия. Причем из одного из них успели сделать последний выстрел. Он убил лошадь, на которой сидел командир…

Находясь в Константинополе, Врангель Петр Николаевич жил на яхте. В один из дней ее протаранили. Это было итальянское судно, но шло из нашего Батуми. Яхточка затонула на глазах. Никого из семьи Врангеля на борту тогда не было. А три члена экипажа погибли. Странные обстоятельства этого происшествия вызвали подозрения в намеренном наезде на яхту. Их подтвердили и сегодня исследователи работы спецслужб советских. В этом замешана Ольга Голубовская, эмигрантка и агент советских органов.

И еще один факт. Всего через шесть месяцев после прибытия в Брюссель Петр Николаевич неожиданно скончался (от заражения туберкулезом). Однако родные предположили, что его отравил брат слуги, который был приставлен к барону. Он тоже был в НКВД агентом. Эту версию сегодня подтверждают и другие источники.

Бурная жизнь! Интересная судьба. Есть книга, предисловие к которой написал прозаик Николай Стариков, - «Воспоминания Петра Николаевича Врангеля». Ее стоит прочитать. Наводит на глубокие размышления.

Личность этого человека прочными узами связана с Белым движением и островом Крым – последним оплотом и осколком Российской империи.

Биография и деятельность Петра Врангеля

Барон Петр Николаевич Врангель, родился 15 августа 1878 года в городе Новоалександровске. Предки Врангеля были шведами. За несколько столетий род Врангелей многих известных военачальников, мореплавателей и полярных исследователей. Отец Петра стал исключением, предпочтя карьере военного карьеру предпринимателя. Таковым же он видел и старшего сына.

Детские и юношеские годы Петра Врангеля прошли в Ростове-на-Дону. Там же он окончил реальное училище. В 1900 году – золотая медаль Горного института в Петербурге. В 1901 году горного инженера Врангеля призывают для прохождения обязательной годичной военной службы. Он служит вольноопределяющимся в престижном лейб-гвардии конном полку. Однако служить в мирное время Врангелю не по душе. Он предпочитает стать чиновником особых поручений при Иркутском генерал-губернаторе и выходит в отставку всего лишь в чине корнета. Так продолжается до .

Затем Врангель возвращается в армию, активно участвует в боевых действиях, награждается Аннинским оружием за храбрость. Длинные письма Врангеля домой с полей боевых действий, будучи переработанными матерью, публиковались в журнале «Исторический вестник». В 1907 году Врангель был представлен императору и переведен в родной для него полк. Он продолжает образование в Николаевской академии Генштаба. В 1910 году заканчивает обучение, но при Генштабе не остается.

В августе 1907 года женой Врангеля стала Ольга Иваненко, дочь камергера и фрейлина двора императрицы. К 1914 года в семье уже было трое детей. Врангель стал первым георгиевским кавалером в начавшейся мировой войне. Жена сопровождала Врангеля на фронтах войны, работала сестрой милосердия. Врангель часто и подолгу беседовал с . Барон командует казачьими подразделениями. Врангель поднимался по служебной лестнице не быстро, но полностью заслуженно.

В отличие от многих либеральных интеллигентов и коллег – и Деникина, Врангель в штыки встретил Февральскую революции и декреты Временного правительства, подрывающие саму основу армии. Его тогдашние незначительный чин и должность сделали его аутсайдером большой политической игры среди высших чинов армии. Врангель как мог, оказывал активное противодействие выборным солдатским комитетам и боролся за сохранение дисциплины. Керенский предпринял попытку привлечь Врангеля к защите Петрограда от большевиков, но тот демонстративно подал в отставку.

После Октябрьского переворота Врангель воссоединился с семьей, находившейся в Крыму. В феврале 1918 года революционные матросы Черноморского флота арестовали барона, и только заступничество жены спасает его от неминуемого расстрела. Немецкие войска оккупируют Украину. Врангель встречается с украинским гетманом Скоропадским, своим бывшим сослуживцем. Главком Деникин в 1919 году назначает Врангеля командующим т.н. Добровольческой армией. Однако их личные отношения безнадежно испорчены.

В апреле 1920 года Деникин низложен, и Врангель избран новым командующим. Врангель находился во главе – последнего кусочка русской земли, еще свободного от большевиков, всего семь месяцев. Оборона Перекопа прикрыла эвакуацию гражданского населения. В ноябре 1920 года остатки белой армии навсегда покинули Россию через Керчь, Севастополь, Евпаторию. Врангель скончался от скоротечной чахотки 25 апреля 1928 года в Брюсселе. По одной из версий современных историков, она была спровоцирована агентами ОГПУ.

• Легендарная белая черкеска Врангеля под пером Маковского в поэме «Хорошо!» превратилась в черную – ради звуковой выразительности.