Реквизиты

Датировка:

Источник:

Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917-1918 гг. Управление делами Совнаркома СССР М. 1942, стр. 849-858.

Распубликовано в № 186 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 30 августа 1918 года.

Статья № 685.

Постановление Народного Комиссариата Юстиции.

О порядке проведения в жизнь декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (Инструкция).

О церковных и религиозных обществах.

1. Под действие декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (Собр. Узак., № 18, ст. 263) подходят:

а) церкви: православная, старообрядческая, католическая всех обрядов, армяно-грегорианская, протестантская и исповедания: иудейское, магометанское, буддийско-ламаитское, б) все иные частные религиозные общества, образовавшиеся для отправления какого-либо культа, как до, так и после издания декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», а также в) все общества, которые ограничивают круг своих сочленов исключительно лицами одного вероисповедания и, хотя бы под видом благотворительных, просветительных или иных целей, преследуют цели оказания непосредственной помощи и поддержки какому бы то ни было религиозному, культу (в виде содержания служителей культа, каких-либо учреждений и т. п.).

2. Все указанные в ст. 1 общества лишаются, согласно декрету «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», прав юридического лица. Отдельным членам этих обществ предоставляется устраивать только складчины на приобретение для религиозных целей имущества и на удовлетворение других религиозных потребностей.

3. Благотворительные, просветительные и иные им подобные общества указанные в п. “в” ст. 1, а равно те из них, которые хотя и не скрывают своих религиозных целей под видом благотворительности или просвещения и т. п., но расходуют денежные средства на религиозные цели подлежат закрытию, причем имущество их передается Советами Рабочих и Крестьянских Депутатов в соответствующие Комиссариаты или Отделы.

Об имуществах, предназначенных для совершения религиозных обрядов.

4. Имущества, которые ко времени издания декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» находились в ведении ведомства православного исповедания и других вероисповедных учреждений и обществ, согласно декрету, переходят в непосредственное заведывание местных Советов Рабочих и Крестьянских Депутатов на основаниях, изложенных в нижеследующих статьях.

5. Местный Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов обязывает представителей бывших ведомств или лиц соответствующего вероисповедания, в чьем фактическом обладании находится храм и прочее богослужебное имущество, представить в трех экземплярах инвентарную опись имущества, специально предназначенного для богослужебных и обрядовых целей. По этой описи Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов принимает имущество от представителей соответствующего религиозного культа и вместе с описью передает его в бесплатное пользование всем тем местным жителям соответствующей религии, которые желают взять в пользование имущество; второй экземпляр описи с распискою на нем получателей Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов хранит у себя, а третий пересылает в Народный Комиссариат Просвещения.

6. Необходимое число местных жителей, получающих в пользование богослужебное имущество, определяется местным Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов, но не может быть менее 20 человек.

7. В случае отказа со стороны представителей бывшего ведомства либо тех лиц, в чьем фактическом обладании находится вероисповедное имущество, представить опись, указанную в статье 5, представитель местного Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов в присутствии группы лиц, коей передается в пользование вероисповедное имущество, или их доверенных при участии приглашенных свидетелей из числа местных жителей фактически проверяет вероисповедное имущество по описи и передает его группе лиц соответствующей религии, изъявившей желание получить в пользование вероисповедное имущество.

8. Принявшие имущество в пользование обязуются: I) хранить и беречь его, как доверенное им народное состояние, II) производить ремонт означенного имущества и расходы, связанные с обладанием имуществом, как-то: по отоплению, страхованию, охранению, оплате долгов, местных сборов и проч., III) пользоваться этим имуществом исключительно для удовлетворения религиозных потребностей, IV) возместить при сдаче все убытки за время пользования им, отвечая за целость и сохранность вверенного им имущества солидарно (по круговой поруке), V) иметь у себя инвентарную опись всего богослужебного имущества, в которую вносить все вновь поступающие (путем пожертвований, передачи из других храмов и т. п.) предметы религиозного культа, не представляющие частной собственности отдельных граждан, VI) допускать беспрепятственно во внебогослужебное время уполномоченных Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов лиц к периодической проверке и осмотру имущества и VII) в случае обнаружения Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов злоупотреблений и растрат, немедленно сдать имущество Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов по первому его требованию. Все эти условия вносятся в соглашение, заключаемое группой вышеуказанных граждан с местным Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов (Приложение № 1).

9. Храмы и молитвенные дома, имеющие историческое, художественное и археологическое значение, передаются с соблюдением особой инструкции, выработанной Музейным Отделом Народного Комиссариата Просвещения.

10. Все местные жители соответствующей религии имеют право подписать соглашение, указанное в ст.ст. 5‑8, и после передачи имущества, приобретая таким образом право участия в управлении богослужебным имуществом наравне с группой лиц, первоначально его получившей.

11. В случае, если не окажется желающих взять на вышеозначенных условиях в свое ведение богослужебное имущество, местный Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов троекратно публикует о сем в местных газетах и вывешивает соответствующее объявление на дверях молитвенных зданий (храмов).

12. Если по прошествии недели со времени последней (публикации не поступит заявлений о желании взять на указанных основаниях имущество, местный Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов сообщает о сем Народному Комиссариату Просвещения. В своем сообщении Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов указывает время постройки молитвенного дома, его ценностей в хозяйственном, историческом и художественном отношениях, цели, для которых предполагается использовать здание, и иные свои соображения по этому поводу.

13. По получении от Народного Комиссариата Просвещения ответа, Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов приводит в исполнение предложения Народного Комиссариата Просвещения, а в случае отсутствия таковых, свои по этому поводу предположения.

14. Находящиеся в вышеуказанных, неиспользованных для религиозных целей зданиях предметы, так называемые священные, могут быть переданы или группе лиц соответствующего вероисповедания на основаниях, указанных в ст.ст. 5‑8, или в соответствующие хранилища Советской Республики.

15. Сооружение новых храмов и молитвенных домов допускается беспрепятственно с соблюдением общих для возведения сооружений техническо-строительных правил. Смета и план строения утверждаются Архитектурной Комиссией местного Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов. Окончание постройки гарантируется строителями внесением в депозит Государственного Казначейства известной устанавливаемой Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов суммы, выдаваемой на производство постройки по мере надобности. Передача в пользование построенного храма совершается в порядке ст.ст. 5‑8 настоящей Инструкции.

О прочих имуществах.

16. Не предназначенные специально для богослужебных целей имущества церковных и религиозных обществ, а также бывших вероисповедных ведомств, как-то: дома, земли, угодья, фабрики, свечные и другие заводы, рыбные промыслы, подворья, гостиницы, капиталы и все вообще доходные имущества, в чем бы от ни заключались, не взятые до настоящего времени в ведение Советских установлений, незамедлительно отбираются от означенных обществ и бывших ведомств.

17. Местные Советы Рабочих и Крестьянских Депутатов предъявляют требование к представителям бывших вероисповедных ведомств и отделениям Народного Банка, сберегательным кассам и лицам, в чьем фактическом обладании находится подлежащее национализации имущество, о сообщении имя под страхом уголовной ответственности в двухнедельный срок сведений о всех принадлежащих местным вероисповедным организациям, либо бывшим ведомствам имуществах.

18. Полученные сведения подлежат фактической проверке уполномоченными на то Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов лицами и о результатах проверки составляется протокол, который приобщается вместе с описью к особому делу об имуществах бывших вероисповедных ведомств и церковных или религиозных обществ. К этому же делу надлежит приобщить все относящиеся к этим имуществам бумаги и документы. Копию описи, представленной Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов и фактически проверенной им, Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов препровождает в Народные Комиссариаты Просвещения и государственного Контроля.

19. Обнаруженные наличные капиталы бывших вероисповедных ведомств и церковных или религиозных обществ, каких бы наименований эти капиталы ни были и где бы они ни находились, должны быть приняты Советами Рабочих и Крестьянских Депутатов в двухнедельный срок. (Приложение № 2).

Примечание . Местный Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов, в случае нужды, по своему усмотрению может оставить в распоряжении группы лиц, заключившей соглашение, указанное в ст.ст. 5‑8, некоторую сумму на текущие расходы по совершению религиозно-обрядовых действий до конца текущего года.

20. Капиталы бывших вероисповедных ведомств и церковных или религиозных обществ, находящиеся у частных лиц или организаций, подлежат истребованию от них в двухнедельный срок. Держатели вышеуказанных капиталов, не исполнившие требования о передаче в срок находящихся у них означенных капиталов, подлежат уголовной и гражданской ответственности, как за их растрату.

21. Полученные капиталы должны быть сданы Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов в местное Казначейство не позднее, чем в трехдневный срок со дня получения, для зачисления в доход Республики, причем квитанции о взносе этих капиталов должны быть приобщены к подлежащему делу. Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов немедленно уведомляет Народные Комиссариаты Просвещения и Государственного Контроля об означенных суммах.

22. Если церковные или религиозные общества имеют капиталы в сберегательных кассах, или в отделениях Народного Банка, то книжки сберегательных касс и соответствующие банковские документы по первому требованию Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов должны быть представлены их держателями; эти документы, по совершению на них отметки об их аннулировании, приобщаются к соответствующему делу, а подлежащим сберегательным кассам и отделениям Народного Банка Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов сообщает о немедленном перечислении этих капиталов в доход Казны. Об этом также уведомляются Народные Комиссариаты Просвещения и Государственного Контроля.

23. За всякое незакономерное пользование имуществом, принадлежащим Республике, или за умышленную порчу его виновные в том лица подлежат уголовной ответственности.

24. Все действия по отобранию церковных или религиозных имуществ должны быть закончены не позднее чем в 2‑месячный срок со дня опубликования настоящей Инструкции, и сведения об ее исполнении должны быть представлены Народному Комиссариату Просвещения и в VIII Отдел Народного Комиссариата Юстиции.

25. Всякий последующий спор о праве частных лиц на имущество бывших вероисповедных ведомств или религиозных и церковных обществ, национализированное в силу декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» и на основании настоящей Инструкции, разрешается в общегражданском исковом порядке.

О метрических книгах.

26. Метрические книги всех вероисповеданий за все года, почему-либо не изъятые до настоящего времени из духовных консисторий, духовных управлений, городских управ (еврейские метрические книги) и прочих губернских хранилищ метрик, немедленно передаются в губернские (областные) Отделы Записей актов гражданского состояния.

27. Метрические книги за все года из городских и сельских храмов всех исповеданий подлежат немедленному изъятию Советами Рабочих и Крестьянских Депутатов, причем один (черновой) экземпляр передается либо местным (городским и волостным) Отделам Записей актов гражданского состояния, либо соответствующим нотариатам (там, где нотариальные отделы ведут запись актов гражданского состояния), а другой (беловой, прошнурованный) подлежит направлению в Губернский Отдел Записей актов гражданского состояния. После изъятия книг служителям культов предоставляется право, при желании, снять нужные им копии с метрических книг.

28. В соответствии с воспрещением делать в паспортах и прочих официальных удостоверяющих личность документах какие-либо отметки, указывающие на принадлежность граждан к тому или иному вероисповеданию, воспрещается кому бы то ни было отмечать в паспортах о совершении каких-либо религиозных обрядов (крещения, конфирмации, обрезания, брака и погребения и т. д.), а также о разводе, учиненном служителями культов или учреждениями всех вероисповеданий.

О религиозных церемониях и обрядах.

29. В государственных и в иных публично-правовых общественных помещениях безусловно не допускается:

а) совершение религиозных обрядов и церемоний (молебнов, панихид и проч.);

б) помещение каких-либо религиозных изображений (икон, картин, статуй религиозного характера и проч.).

30. Местная Советская власть принимает все меры к устранению указанных в предшествующей статье и противоречащих декрету о свободе совести явлений.

Примечание . Устранение религиозных изображений, имеющих художественное или историческое значение, и их дальнейшее назначение производится с ведома Народного Комиссариата Просвещения.

31. Религиозные шествия, а также совершение каких бы то ни было религиозных обрядов на улицах и площадях допускается лишь с письменного разрешения местной Советской власти, которое устроители каждый раз должны получать заблаговременно и во всяком случае не позднее, чем за 2 дня до публичного совершения религиозной церемонии. В выдаче разрешений Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов руководствуется п. 5 декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви».

32. Местная Советская власть устраняет или обязует соответствующих лиц устранить из храмов и других молитвенных домов, составляющих народное достояние, все предметы, оскорбляющие революционное чувство трудящихся масс, как-то: мраморные или иные доски, надписи на стенах и на богослужебных предметах, произведенные в целях увековечения памяти каких бы та ни было лиц, принадлежащих к членам низвергнутой народом династии, и ее приспешников.

О преподавании религиозных вероучений.

33. В виду отделения школы от церкви преподавание каких бы то ни было религиозных вероучений ни в коем случае не может быть допущено в государственных, общественных и частных учебных заведениях, за исключением специальных богословских.

34. Все кредиты на преподавание религии в школах должны быть немедленно закрыты и преподаватели религиозных вероучений лишены всякого рода довольствия. Ни одно государственное и иное публично-правовое общественное установление не вправе производить преподавателям религии каких-либо выдач денежных сумм, как за настоящее, так за истекшее с января месяца 1918 года время.

35. Здания духовных учебных заведений всех вероисповеданий, а также церковно-приходских школ, как народное достояние, переходят в распоряжение местных Советов Рабочих и Крестьянских Депутатов или Народного Комиссариата Просвещения.

Примечание . В арендное или иное пользование эти здания могут быть Советами Рабочих и Крестьянских депутатов предоставлены для специальных учебных заведений всех вероисповеданий лишь на общих для всех граждан основаниях и с ведома Народного Комиссариата Просвещения.

Подписал Народный Комиссар Юстиции Д. Курский .

Приложение 1-е к ст. 685.

Договор

Мы, нижеподписавшиеся граждане (такой-то местности или города ), имеющие в нем свое местожительство, заключили настоящий договор с... (таким-то ) Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов, в лице его полномочного представителя (должность, имя и фамилия ) в том, что сего __ числа ____ месяца. . . 191__ года, приняли от ________ Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов в бессрочное, бесплатное пользование находящееся (там-то ), (такое-то богослужебное здание ) с богослужебными предметами по особой, нами заверенной своими подписями, описи на нижеследующих условиях:

1. Мы, нижеподписавшиеся граждане, обязуемся беречь переданное нам народное достояние и пользоваться им исключительно соответственно его назначению, принимая на себя всю ответственность за целость и сохранность врученного нам имущества, а также за соблюдение лежащих на нас по этому соглашению и иных обязанностей.

2. Храмами и находящимися в них богослужебными предметами мы обязуемся пользоваться и представлять их в пользование всем нашим единоверцам исключительно для удовлетворения религиозных потребностей.

3. Мы обязуемся принять все меры к тому, чтобы врученное нам имущество не было использовано для целей, несоответствующих ст.ст. 1 и 2 настоящего договора.

В частности, в принятых нами в заведывание богослужебных помещениях мы обязуемся не допускать:

а) политических собраний враждебного Советской власти направления,

б) раздачи или продажи книг, брошюр, листков и посланий, направленных против Советской власти или ее представителей.

в) произнесение проповедей и речей, враждебных Советской власти или ее отдельным представителям, и

г) совершение набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения его против Советской власти, в виду чего мы обязуемся подчиняться всем распоряжениям местного Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов относительно распорядка пользования колокольнями.

4. Мы обязуемся из своих средств производить оплату всех текущих расходов по содержанию храма (или иного богослужебного здания )... и находящихся в нем предметов, как-то: по ремонту, отоплению, страхованию, охранению, по оплате долгов, налогов, местных обложений и т. п.

5. Мы обязуемся иметь у себя инвентарную опись всего богослужебного имущества, в которую должны вносить все вновь поступающие (путем пожертвований, передачи из других храмов и т. п.) предметы религиозного культа, не представляющие частной собственности отдельных граждан.

6. Мы обязуемся допускать беспрепятственно, во внебогослужебное время, уполномоченных Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов лиц к периодической проверке и осмотру имущества.

7. За пропажу или порчу переданных нам предметов мы несем материальную ответственность солидарно, в пределах ущерба, нанесенного имуществу.

8. Мы обязуемся, в случае сдачи принятого нами имущества, возвратить его в том самом виде, в каком оно было принято нами в пользование и на хранение.

9. В кладбищенских храмах и на кладбищах мы обязуемся сопровождать своих единоверцев, в случае желания заинтересованных лиц, религиозными обрядами, в смысле торжественности одинаковыми для всех, и за одинаковую для всех без исключения граждан плату, размер которой должен быть нами ежегодно объявлен во всеобщее сведение.

10. За непринятие всех зависящих от нас мер к выполнению обязанностей, вытекающих из сего договора, или же за прямое его нарушение, мы подвергаемся уголовной ответственности, по всей строгости революционных законов, причем договор этот Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов может быть расторгнут.

11. В случае желания нашего прекратить действие договора, мы обязаны довести о том письменно до сведения Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов, причем в течение недельного срока со дня подачи Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов такого заявления мы продолжаем оставаться обязанными этим договором и несем всю ответственность по его выполнению, а также обязуемся сдать в этот период времени принятое нами имущество.

12. Каждый из нас, подписавший договор, может выбыть из числа участников договора, подав о том письменное заявление Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов, что однако не избавляет выбывшее лицо от ответственности за весь ущерб, нанесенный народному достоянию в период участия выбывшего в пользовании и управлении имуществом до подачи Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов соответствующего заявления.

13. Никто из нас, и мы все вместе не имеем права отказать кому бы то ни было из граждан, принадлежащих к нашему вероисповеданию и не опороченных по суду, подписать позднее сего числа настоящий договор и принимать участие в управлении упомянутым в сем договоре имуществом на общих основаниях со всеми его подписавшими.

Подлинный сей договор хранится в делах... Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов, а засвидетельствованная надлежащим образом копия с него выдается группе граждан, подписавшихся под ним и получивших по описи в пользование богослужебные здания и находящиеся в них предметы, предназначенные для религиозных целей.

“….” …………. 191... г.

Приложение 2-е к ст. 665.

Примерная ведомость капиталов и сборов бывшего ведомства православного исповедания.

Остающиеся в распоряжении местного Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов	Подлежащие передаче в Народный Комиссариат Просвещения.		Подлежащие передаче в Народный Комиссариат Здраво­охранения	Подлежащие передаче в Народный Комиссариат Социального Обеспечения	Подлежащие передаче в Народный Комиссариат по Делам Страхования и Борьбы с Огнем	Подлежащие передаче в Высший Совет Народного Хозяйства	Подлежащие передаче в Народный Комиссариат по Иностран­ным Делам	Подлежащие передаче в Главное Управление Российского Общества Красного Креста	Могут подлежать возврату с согласия Народного Комиссариата Социального обеспечения
	По Отделу Народного Просвещения	По Отделу Имуществ Республики
Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы	Капиталы
1. Местные церковные	1. Духовных академий.	1. Вклады на вечное поминове­ние.	1. Лечебный.	1. Состоящие на счетах епархиаль­ных попечи­тельств о бедных духовного звания	1. Взаимного страхования строений б. духовного ведомства.

Отделение церкви от государства в России (1917-1993 гг.)

Отделение церкви от государства в Советской России идеологически основывалось на марксистском понимании свободы совести, что предполагало ликвидацию политических, экономических и других связей между государством и церковью и упразднение церковной идеологии как таковой. Формально в этот период (с 1917 г.) в стране провозглашается свобода совести и проводится политика отделения церкви от государства, однако светскость государства не была закреплена ни в одной из конституций советского периода. В действительности Россия превращается в государство с господствующей атеистической идеологией .

Как известно, до революции Русская Православная Церковь являлась государственной. Со времен Петра I церковь была почти полностью подчинена монаршей власти. Проводя церковную реформу, Петр I упразднил патриарший сан и заменил его Святейшим синодом. С этого времени «государство контролировало церковь, а император юридически считался ее главой. Во главе высшего церковного органа - Святейшего синода стоял светский чиновник - обер-прокурор... Церковь фактически потеряла возможность самостоятельного голоса. В государственных делах и в жизни общества, становясь ведомством по духовной части в ряду других государственных ведомств, она и ее служители слились в народном сознании с представителями власти и стали, таким образом, ответственными за все деяния этой власти», - справедливо констатирует С. Ю. Наумов.

Итак, Россия до 1917 г. была страной с государственной религией, что привело к кризису самой Русской Православной Церкви, которая имела возможность использовать полицейские методы обращения в православную веру (в 1901 г. на петербургских религиозно-философских собраниях князь С. Волконский высказал следующую мысль: «Если церковные руководители и духовенство не понимают необходимости отделения церкви от государства, то это только доказывает внутреннюю слабость церкви, вынужденной цепляться за постороннюю помощь и прибегать к чужим мерам, чтобы заменить бессилие своего меркнущего авторитета»). До 1917 г. в России в незащищенном положении оказывались неверующие, поскольку в паспорте следовало в обязательном порядке указывать свою принадлежность к определенной религии, часто запрещалась деятельность представителей других религий, кроме православной.

Отождествление государственной власти и Русской Православной Церкви в сознании народа помогло большевикам после революции наряду с террором провести политику раскола Русской Православной Церкви и подорвать веру в ее учение. С утратой веры народа в царя церковь сразу утратила свой прежний авторитет, а с его гибелью оказалась обезглавленной. В то же время в России после революции оставались миллионы православных верующих (по официальным данным - 117 млн), многие из которых не отвернулись от Русской Православной Церкви и поддерживали ее. Данный факт подтверждает утверждение о том, что церковь -- это не только священнослужители, но и многочисленные миряне. Большевикам предстояла трудная работа по внедрению атеистической идеологии, но так как для достижения поставленной цели (удержание власти) они использовали любые средства, в том числе и массовые репрессии, то во многом это удалось.

Процесс отделения церкви от государства в Советской России проходил своеобразно. Прежде всего духовенство само предприняло попытку реформирования церкви. На Всероссийском поместном церковном соборе, проходившем с июня 1917 по сентябрь 1918 г., Русская Православная Церковь попыталась восстановить свою независимую инфраструктуру. На Соборе был избран Патриарх, которым стал митрополит Тихон (Василий Белавин), были приняты уставы соборной структуры всей церкви - от патриарха до монастырей и самоуправляющихся приходов с предоставлением на всех уровнях широкой инициативы снизу и выборного начала. Основной помехой, остановившей деятельность Собора и сделавшей невозможным выполнение его решений, явилась антирелигиозная политика Советского государства. Первыми шагами в политике В.И. Ленина по ликвидации Русской Православной Церкви и отделению церкви от государства стали известный Декрет о земле от 8 ноября 1917 г. и ряд других (например, Декрет о земельных комитетах), в соответствии с которыми все православное духовенство лишили права собственности на землю, включая все церковные, удельные и монастырские. 11 (24) декабря был принят Декрет о передаче всех церковных школ в Комиссариат просвещения, а 18 (31) декабря аннулируется официально церковный брак и вводится гражданский. 12 января 1918 г. Народным Комиссариатом по морским делам был принят Декрет о демократизации флота . В нем говорилось, что все моряки могут свободно высказывать и исповедовать свои религиозные взгляды. Декрет от 11 декабря 1917 г. «О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Комиссариата по народному просвещению» передавал Наркомпросту не только церковно-приходские школы, но и духовные академии, семинарии, училища со всем их имуществом. Таким образом, была подготовлена почва для принятия основного декрета в сфере государственно-церковных отношений того времени .

Самым важным нормативно-правовым актом в этой области стал Декрет от 20 января 1918 г. об отделении церкви от государства и школы от церкви4 (тезисы этого Декрета были опубликованы уже в январе 1918 г.), в соответствии с которым Русская Православная Церковь была отделена от государства. Местные органы власти не могли издавать какие-либо законы и постановления в этой сфере (ограничивавшие или дающие привилегия какому-либо вероисповеданию). В п. 3 Декрета было закреплено право на свободу совести, в нем говорилось, что «каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются». С этого момента в официальных актах не нужно было указывать религиозную принадлежность (ранее было обязательным указание вероисповедания, например, в паспорте). Вместе с тем Декрет лишал церковь всего имущества, движимого и недвижимого, и права владеть им, кроме того, церковь лишалась прав юридического лица. Церковным и религиозным организациям прекращались всякие государственные субсидии. Церковь могла получить необходимые для богослужения здания только на условиях «бесплатного пользования» и с разрешения властей. Помимо этого, во всех государственных, общественных и частных учебных заведениях запрещалось преподавание религиозных вероучений (п. 9 школа отделяется от церкви). Отныне граждане могли обучаться религии только частным образом.

Сам по себе декрет 1918 г. провозглашал светский характер нового государства, устанавливал свободу совести. Но лишение церкви статуса юридического лица, конфискация имущества, реальные действия советской власти и дальнейшие законодательные акты свидетельствовали о том, что в стране строится атеистическое государство, где нет места иной вере, кроме как вере в социалистические идеалы. Во исполнение указанного Декрета по решению Совнаркома от 9 мая 1918 г. был создан специальный отдел Наркомюста во главе с П.А. Красиковым. После принятия Декрета у церкви было изъято около шести тысяч храмов и монастырей и закрыты все банковские счета религиозных ассоциаций.

В первые годы борьбы с церковью советская власть, следуя учению К. Маркса о религии как надстройке материального базиса, пытается отнять ее материальную базу. Только помощь истинно верующих людей духовенству, отнесенному советской властью к числу лишенцев, помогла многим избежать голодной смерти. «Когда к 1921 году становится ясно, что Церковь отмирать не собирается, начинают применяться уже меры прямого централизованного преследования».

Известно, что засуха 1920-1921 гг. привела к небывалому голоду по всей стране. В августе 1921 г. патриарх Тихон обратился с призывом о помощи голодающим к главам христианских церквей за пределами России. Был создан Всероссийский церковный комитет помощи голодающим, начали собираться пожертвования.

Советская власть под предлогом помощи голодающим разворачивает широкую антирелигиозную кампанию. Так, по распоряжению Правительства Всероссийский церковный комитет помощи голодающим был закрыт, а собранные средства переданы правительственному комитету помощи голодающим (Помголу). 23 февраля 1922 г. был принят Декрет ВЦИК «Об изъятии церковных ценностей и колоколов». Советское правительство признает этот Декрет необходимым из-за тяжелого положения в голодающих районах. Истинные причины были угаданы патриархом Тихоном, который отмечал среди них стремление скомпрометировать церковь в глазах народных масс. Это подтверждается «строго секретным» письмом Ленина Молотову от 19 марта 1922 г. по поводу событий в Шуе. Приведем некоторые характерные выдержки из него: «Для нас именно данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем 99-ю из 100 шансов рассчитывать на полный успех, разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий. Именно теперь и только теперь... мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь подавлением какого угодно сопротивления... Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше». Содержание данного письма показывает истинное отношение В.И. Ленина к голодающим. Понятно, что он пытался использовать бедствие народа для дальнейшей ликвидации церкви как института.

Законодательство в 1922 г. все более ужесточается. Декретом ВЦИК от 12 июля 1922 г. (ст. 477), постановлением ВЦИК и СНК от 3 августа 1922 г. (ст. 622), инструкцией ВЦИК от 10 августа 1922 г. (ст. 623) был введен принцип обязательной регистрации любых обществ, союзов и объединений (включая религиозные общины) в Народном комиссариате внутренних дел и его местных органах, которым теперь принадлежало безусловное право разрешать или запрещать существование таких общин. При регистрации было обязательным представление полных сведений (включая партийную принадлежность) о каждом из членов общины, устава общества и целого ряда других документов. Предусматривался отказ от регистрации, если регистрируемое общество или союз по своим целям или методам деятельности противоречат Конституции и ее законам. Эта понятная статья на деле оставляла большой простор для произвола властей. «Разрешительный» принцип станет основой всего последующего советского законодательства в этой сфере .

В 1923-1925 гг. продолжалось оформление юридической базы существования религиозных объединений. Так, 26 февраля 1924 г. Политбюро утверждает инструкцию о регистрации православных религиозных обществ. 21 марта 1924 г. Президиум ВЦИК вынес постановление «О прекращении дела по обвинению гр. Белавина В.И.» . Оказавшись на свободе, патриарх Тихон начинает борьбу за легализацию органов центрального управления Русской Православной Церкви. Он добивается того, что 21 мая 1924 г. нарком юстиции Д.И. Курский, ознакомившись с заявлением главы Русской Православной Церкви, согласился с требованиями патриарха. В тот же самый день патриарх, заседая с Синодом в Донском монастыре, постановил оформить образование Священного Синода и Высшего Церковного Совета и перечислил персональный состав обоих органов.

Так завершилась на данном этапе долгая борьба патриарха за легализацию Русской Православной Церкви, ее органов управления, ее иерархии, объявленной вне закона московским трибуналом в приговоре от 5 мая 1922 г.

В этот же период были легализованы и католические общины, так как советское правительство возлагало определенные надежды на помощь Ватикана на международной арене. 11 декабря 1924 г. политбюро утвердило два основных юридических документа, легализующих католические организации: Статут католического вероучения в СССР и Основные положения о католическом вероучении в СССР. По этим документам Ватикан сохранял право назначения служителей культа, но с разрешения НКИД по каждой кандидатуре. Советское правительство сохраняло право отвода, в том числе по политическим соображениям. Любые папские послания распространяются на территории страны лишь с разрешения советской власти. Все сношения высших католических иерархов страны с Ватиканом идут лишь через НКИД.

В целом, чтобы облегчить задачу по уничтожению Русской Православной Церкви, власти стремились заручиться чем-то вроде союза с другими конфессиями или обеспечить нейтралитет с их стороны. Это подтверждается тем, что некоторым из них были даны определенные привилегии. Например, в 1918 г. был создан Комиссариат по делам мусульманских народностей. Некоторые конфессии пытались обратить сложившуюся ситуацию себе на пользу. Евангелисты и католики сначала приветствовали закрепление отделения церкви от государства, предполагая, что национализация коснется только собственности Русской Православной Церкви. Но в последующие годы все конфессии пережили жестокие репрессии и гонения.

Вслед за довольно выгодными для мусульман актами, такими, например, как обращение Совета Народных Комисаров Советской России «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» от 20 ноября 1917 г., уже через два года последовали довольно жесткие по отношению к мусульманам меры. «В 1919 г. в Средней Азии конфискуются вакуфные земли, доходы от которых шли на религиозные нужды (закят) и на благотворительные цели (саадака), ликвидируются мектебы (общеобразовательные школы для мусульман), в Восточной Бухаре при установлении Советской власти под учреждения занимаются мечети».

В 1930-е годы были закрыты многие костелы, многие протестантские молельные дома, мусульманские мечети, тогда же был закрыт буддийский дацан, единственный в Ленинграде, созданный усилиями этнических бурят и калмыков в 1913 г. «На местах предпочитали закрыть молитвенное здание как можно быстрее, пусть даже и нарушив закон, чем быть обвиненным в лояльном отношении к религии - противнице Советской власти». Советская власть не нуждалась ни в одном из религиозных учений, признавая за собой лишь марксистскую идеологию.

Только 8 апреля 1929 г. на заседании президиума ВЦИК было принято постановление «О религиозных объединениях», которое регулировало правовой статус религиозных объединений в Советском Союзе на протяжении 60 лет. Но это отнюдь не улучшило положения церковных организаций в стране. Данное постановление ограничило деятельность объединений удовлетворением религиозных потребностей верующих, а круг их действия - стенами молитвенного здания, которое предоставлялось им государством (с этих пор священник не мог совершать обрядовые действия на дому, на кладбище и в общественных местах без специального разрешения). «Оно законодательно закрепило вытеснение религиозных объединений из всех сфер гражданской жизни и ввело целый ряд ограничений на деятельность религиозных обществ (свыше 20 человек) и групп верующих (менее 20 человек)» .

Несмотря на то что церковь по Постановлению от 8 апреля 1929 г. не получила статуса юридического лица, все действующие в то время на территории РСФСР религиозные объединения были обязаны зарегистрироваться. Процедура регистрации была очень осложнена и отнимала много времени. Решение о регистрации отдавалось Совету по делам религий при Совете Министров СССР, который принимал его после рассмотрения представления Советов Министров автономных республик, краевых исполкомов, областных Советов народных депутатов. Кроме того, местные власти имели право отказать в регистрации. При отказе в регистрации приход закрывался и церковное здание у верующих отбиралось. Тем не менее, несмотря на то, что церковь была лишена статуса юридического лица, Постановление «О религиозных объединениях» 1929 г. предоставило им следующие права: приобретение транспортных средств, право аренды, строительство и покупки в собственность строений для своих нужд (обложив при этом все эти строения непомерными налогами), приобретение и производство церковной утвари, предметов религиозного культа, а также продажа их обществам верующих. С юридической точки зрения подобная ситуация абсурдна, поскольку организация, лишенная государством прав юридического лица, получала от него же право владеть и частично распоряжаться собственностью.

В соответствии с принятым постановлением запрещалось проводить общие собрания религиозных обществ без разрешения властей (ст. 12); заниматься благотворительностью (ст. 17); созывать религиозные съезды и совещания (ст. 20). Было запрещено преподавание каких бы то ни было религиозных вероучений в специально не предназначенных для этого заведениях (ст. 18). Ситуация с религиозным образованием в те годы была плачевна, поскольку практически все специально предназначенные для этих целей заведения были закрыты. Верующие родители по обоюдному согласию могли сами обучать детей, не достигших совершеннолетия, религии, но при условии, чтобы это обучение не принимало форму группового, а проводилось со своими детьми в индивидуальном порядке, без приглашения преподавателей. Священнослужители не имели права под угрозой уголовного наказания (ст. 142 УК РСФСР) обучать детей религии.

Таким образом, церковь была отделена не только от государства, но и от жизни общества в целом, что отрицательно сказалось на развитии многих религиозных объединений.

Единственным положительным фактором был сам факт принятия этого постановления, которое заменило противоречащие друг другу циркуляры, действующие в этой области.

Конституция 1936 г. закрепила ту же самую формулировку, которая была принята на XIV Всероссийском съезде Советов в мае 1929 г. В ст. 124 Конституции СССР 1936 г. было указано: «В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признаются за всеми гражданами». Эта Конституция была менее дискриминационной по отношению к священнослужителям. Из нее была исключена статья, лишавшая духовенство избирательных прав. В ст. 135 Конституции было установлено, что вероисповедание не оказывает влияния на избирательные права гражданина.

Конституция СССР 1977 г. также провозглашает отделение государства от церкви. Ст. 52 этой Конституции впервые дала определение свободы совести как право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Но и в этой Конституции запрещается вести религиозную пропаганду. И впервые в Конституции СССР записана новая правовая гарантия свободы совести: запрещение возбуждать вражду и ненависть в связи с религиозными верованиями. Свобода совести, закрепленная в главном законе страны, так же как принцип светскости и многие другие нормы, во многом были пустой формальностью, ничего не значащей для властей. Возможно, именно поэтому граждане нашей страны разучились уважать и пользоваться ее законами.

Но главные перемены произошли 4 сентября 1943 г., после личной беседы И. В. Сталина с митрополитами Сергием, Алексием и Николаем. В ходе этой встречи были приняты следующие решения: решение о создании Совета по делам РПЦ при СНК СССР (который должен был осуществлять связь между правительством и патриархией) и о назначении на пост его председателя полковника госбезопасности Г. Г. Карпова, решение о созыве Поместного собора и избрании патриарха, который не избирался уже 18 лет. И.В. Сталин также заявил, что со стороны правительства отныне не будет препятствий изданию Московской Патриархией своего журнала, открытию духовных учебных заведений, православных храмов и свечных заводов.

Итак, в своей политике по отношению к церкви И.В. Сталин пошел на некоторые уступки. Но при этом необходимо признать, что Совет по делам РПЦ был создан для ее тотального контроля, его представители вмешивались во все внутренние дела церкви. Характерно также, что в инструкции Совета по делам РПЦ для уполномоченных Совета на местах от 5 февраля 1944 г. некоторые положения постановления ВЦИК 1929 г. были продублированы. Например, «ввиду того, что религиозные общины не пользуются правами юридического лица, им воспрещается какая бы то ни было производственная, торговая, воспитательная, лечебная и иная деятельность».

Итак, в период Великой Отечественной войны позиции РПЦ значительно укрепились, возросло число храмов, появилась возможность подготовить новые кадры священнослужителей, было поправлено ее материальное благосостояния, церковь была восстановлена как институт. И все же она находилась под строжайшим государственным контролем.

В конце 1950-х годов в стране начался новый период борьбы с религиозными организациями. «В эти годы Русская Православная Церковь вновь лишилась половины возвращенных ей храмов, монастырей, духовных семинарий. Была отменена регистрация значительной части религиозных общин иных конфессий. Приняты нормативные акты, подрывающие экономическую основу деятельности религиозных организаций: постановления Совета Министров СССР от 16 октября 1958 г. «О монастырях в СССР», от 6 ноября 1958 г. «О налоговом обложении доходов монастырей, от 16 октября 1958 г. «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей» и другие».

В марте 1961 г. постановлением Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР и Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР была учреждена новая инструкция по применению законодательства о культах. Однако ужесточившаяся правоприменительная практика по отношению к религиозным объединениям во время хрущевского правления не помешала определенной активизации религиозной жизни общества.

Некоторая стабилизация отношений между государством и религиозными объединениями наступает в 1970-е годы. В июле 1975 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета РСФСР «О внесении изменений и дополнений в постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. "О религиозных объединениях"». Сняв некоторые ограничения финансового характера, этот документ предоставил также религиозным организациям следующие права: право приобретения транспортных средств, право аренды, строительства и покупки зданий для своих нужд, право производства и продажи церковной утвари и предметов религиозного культа. Тем самым в государстве был сделан еще один шаг для получения религиозными организациями прав юридического лица, но это не было закреплено законодательно. Поэтому внесение подобных изменений в постановления в целом не меняло антицерковной сути государственной политики.

Конституция 1977 г. мало что изменила. По сути в ней лишь термин «антирелигиозная пропаганда» был заменен на более благозвучный «атеистическая пропаганда». В это время продолжает действовать в неизменном виде Декрет СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Реальные перемены начали происходить только в середине 1980-х годов. В юридическом смысле все изменилось с принятием в 1990 г. двух новых законов.

В 1990 г. был сформирован Комитет по свободе совести, вероисповедания и благотворительности, входивший в состав вновь избранного Верховного Совета РСФСР, на который были возложены контрольно-распорядительные функции в отношении религиозных объединений. Именно этот орган разработал новое законодательство в области государственно-церковных отношений. В связи с созданием такой структуры распоряжением Совета Министров РСФСР от 24 августа 1990 г. был ликвидирован Совет по делам религий при Совете Министров РСФСР.

Уже 1 октября 1990 г. Верховный Совет СССР принял Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях», а 25 октября 1990 г. Верховный Совет РСФСР принял Закон «О свободе вероисповеданий». В связи с принятием этих законов были признаны утратившими силу Декрет СНК РСФСР от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» и Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» .

По сути, принятие этих двух законов послужило первым шагом на пути к построению в Российской Федерации светского государства, поскольку реально обеспечивали свободу совести, сняв дискриминационные запреты и ограничения, оскорбляющие любого верующего человека. Государство свело до минимума вмешательство в религиозную деятельность. Священнослужители были уравнены в гражданских правах с рабочими и служащими государственных и общественных учреждений и организаций. И самое главное: религиозные объединения, наконец, в полном объеме получили правоспособность юридического лица, причем получить ее можно было в результате упрощенной процедуры регистрации устава религиозной организации. Закон закрепил за религиозными организациями право собственности в полном объеме, а также право защищать свои права в судебном порядке. Все права верующих отныне были защищены на уровне закона, а не подзаконного акта. С другой стороны, в связи с тем, что был отменен институт обязательной регистрации религиозного объединения, а также провозглашалось необязательным уведомление органов власти о создании религиозной организации, в страну хлынул поток псевдорелигиозных организаций, в современной терминологии - тоталитарных сект, представляющих большую угрозу для общества. В целом же указанные законы создали нормальные условия для деятельности религиозных организаций.

Достаточно трудно дать однозначную оценку исследованному материалу, так как советский период до недавнего времени рассматривался только с положительной стороны, а в настоящее время возобладали исключительно отрицательные оценки. Однако бесспорен факт, что политика Советского государства была направлена на построение атеистического государства. Подтверждение тому - принятый уже в начале прихода к власти Советов Декрет СНК от 23 января 1918 г., лишивший религиозные общества собственности и прав юридического лица. Первая советская Конституция была дискриминационной по отношению к служителям культа, поскольку лишила их избирательных прав, восстановленных только Конституцией 1936 г. В Законе от 8 апреля 1929 г. было множество ограничений, в самом начале пресекавших деятельность религиозных организаций. Жестокие репрессии и антирелигиозная пропаганда, направленные на искоренение веры в нашей стране, говорят сами за себя. Церковь пытались отделить не только от государства, но и от жизни общества, заключить ее в резервацию и ждать, когда она самоликвидируется.

Прогрессивным, на наш взгляд, в тот период явился факт отделения церкви от государства. Русская Православная Церковь более не вмешивалась в политику государства. Правовые источники советского периода наглядно подтверждают наличие процесса становления светского государства. В законодательстве, начиная с самого первого Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», были провозглашены идеи свободы совести. Если бы государство пошло по демократическому пути развития, то, возможно, оно претворило бы эти идеи в жизнь. Но их закрепление в законодательстве оказалось лишь формальным.

Юридических акты того времени, посвященные государственно-церковным отношениям, были достаточно противоречивы и отличались невысоким качеством. Сам факт, что за небольшой период было принято четыре конституции, свидетельствует об их несовершенстве, хотя во многом это было связано с личностным фактором и изменившейся в связи с этим политикой государства.

ВВЕДЕНИЕ

В настоящей работе я пытаюсь рассмотреть события, происходившие на территории Советской России и непосредственно связанные с русским Православием. Крещение Руси началось в 988 г., то есть в Х-м веке. Октябрьская революция (некоторые историки называют ее Октябрьским переворотом) произошла в 1917 г. Это означает, что православие существовало в России к этому моменту 929 лет. Срок впечатляющий! За это время православие стало идеологией народа, срослось с культурой народа, идейно объединяло народ, стало духовной силой народа и пронизывало все сферы жизни народа. Поистине оно было силой, цементирующей русское общество.

Революционеры, пришедшие к власти в 1917 году, в своем большинстве были атеистами. Перед ними стояла фантастическая задача: разрушить старое общество полностью и создать прототип общества будущего (коммунистического) варианты строительства и организации которого рассматривались в различных «Утопиях». Опята государственного строительства у большевиков не было никакого, но амбиций и прагматизма в действиях было в избытке. К тому же они собирались не перестраивать страну, а полностью уничтожить ее: государственную, правовую, военную, образовательную и духовную структуры, разрушить все хозяйственные и имущественные связи. И их было мало, ничтожно мало по сравнению с общим населением, которое воспитывалось в духе православия в течение более 900 лет. Что же из этого получилось? Вот этой взаимосвязи русского православия и Советского государства, их отношений друг к другу и событиям в стране, происходящим на фоне этих отношений я посвящаю свою работу.

Принцип отделения государства от церкви

В государственном праве принцип отвергающий вмешательство государства во внутренние дела церкви, предполагает отказ от участия церкви в государственном управлении и свободу граждан от принуждения к исповеданию той или иной религии. В.И.Ленин писал: «Государству не должно быть дела до религии, религиозные общества не должны быть связаны с государственной властью» (П.С.С., изд. 5, т. 12, стр. 143). В советском государстве отделение церкви от государства было провозглашено одним из первых актов Советской власти -- декретом СНК РСФСР 1918 года, затем подтверждено Конституциями 1918, 1936 гг.

Отделение церкви от государства -- один из конституционных принципов и других стран. В демократических государствах гражданам обеспечивается право не придерживаться никакой религии и вести антирелигиозную пропаганду, ни одна из религий не пользуется привилегиями или каким либо поощрением со стороны государства: религиозные объединения рассматриваются как частные организации, автономные в своей внутренней организации и в делах, касающихся веры.

Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» 1918 г. О статусе религиозных организаций в российском обществе

Этот декрет обсуждался и принимался правительством большевиков -- Советом Народных Комиссаров (СНК) в ночь с 20 на 21 января 1918 года, а течение 21-23 января был опубликован в центральных и местных газетах. В нем религия объявлялась частным делом граждан. Дискриминация по религиозному признаку запрещалась. Церковь отделялась от государства, школа -- от церкви.

Внешнее узаконение новой власти соответствовало демократическим нормам, но в том же декрете религиозные организации лишались прав юридического лица и им запрещалось владеть собственностью. Все церковное имущество объявлялось «общенародным достоянием», из числа которого необходимые для богослужения предметы и церковные издания могли передаваться в пользование религиозных общин.

Декрет проводился в жизнь специальным отделом Народного комиссариата юстиции. Уже в начале 1918 г. Были закрыты церкви при государственных учреждениях и духовные школы; началась конфискация принадлежавшего церкви недвижимого имущества, включая земельные участки, дома притча, благотворительные учреждения. В ряде мест осуществление декрета вылилось в кровавые столкновения между прихожанами и отрядами карательных органов Советского правительства.

Согласно идеологической доктрине большевистского государства религия как реакционная сила подлежала полному искоренению при создании коммунистического общества.

Философ С. Булгаков писал: «советская государственность хотя и провозгласила де-юре отделение (церкви от государства), однако де-факто оно является единственным в мире конфессиональным государством, в котором господствующей религией является воинствующий атеизм коммунистической секты» (т. 3 стр. 343).

Большая часть иерархов и духовенства по своим воззрениям не могла сочувствовать большевистскому перевороту. В ходе гражданской войны на территориях, занятых «белыми» войсками и находившихся под юрисдикцией анти большевистских правительств, создавались самостоятельные временные органы церковного управления. В то же время патриарх Тихон делал все, чтобы не допустить вовлечения церкви в политическую борьбу, запретив участие священнослужителей в противоборстве на чьей либо стороне.

Многочисленные обращения Тихона в адрес Советского правительства не содержали политических оценок и, при всей их резкости, носили характер не угроз, а увещеваний.

Несмотря на неоднократные просьбы, святитель Тихон так и не дал пастырского благословения ни одному из «белых» движений.

В архипастырском послании 1919 г. Патриарх писал: «Две силы борются в стране, привлекая на свою сторону православный люд. Но церковь у них одна... Поэтому мой долг и обязанность -- духовно окармливать и тех и других».

Ситуация усугублялась тем, что церковь заняла откровенно негативную позицию в отношении не только церковной политики государства, но и всей его внутренней и внешней политики. В среде же духовенства, особенно в его многочисленном низшем слое, происходила поляризация мнений. Против проведения декрета в жизнь выступила часть крестьянства, рассматривавшего его как инструмент ломки традиционного уклада жизни. Недовольство вызывали и небрежность в обращении с архивами и документацией церковных органов при выселении их из занимаемых помещений, конфискация предметов культа без составления описей, расстрелы и аресты священнослужителей без санкции вышестоящих органов.

С началом гражданской войны в ней приняло активное участие и духовенство, главным образом на стороне белого движения. Столкновение с властью становилось неизбежным. В результате обострения политической ситуации к лету 1918 г. (мятежи, заговоры, белый террор) Совнарком принял Постановление от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре». Расстрелу подлежали все «лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам». Духовенство в силу ряда решений Поместного Собора, все чаще причислялось к белогвардейцам.

Часто священнослужители уничтожались сотрудниками карательных органов в числе «контрреволюционных элементов» при приближении «белых» войск: в июне 1918 г. был расстрелян епископ Тобольский Гермоген при приближении к Тобольску армии Сибирского правительства, а епископа Свияжского Амвросия расстреляли в августе 1918 г. по личному распоряжению Троцкого.

В ряде случаев власти стремились уничтожить духовных лиц, имевших большой авторитет среди населения. Часто священники расстреливались в качестве заложников при проведении «красного террора, так погибли настоятель Покровского собора в Москве протоиерей И. Восторгов, настоятель Казанского собора в Петрограде Ф. Орнатский.

Справедливости ради, надо сказать, что жестокость, террор и насилие в ходе гражданской войны были с обеих сторон. И если советские власти уничтожали духовенство, то «белые» власти «комиссаров» и «коммунистов». Православная церковь на «белой» территории вовсе не осуждала такой политики, более того, убеждала паству в проповедях и церковной печати, что убийство «красных» не есть грех, а «исполнение долга перед Родиной»

Одновременно с закрытием конфисковывалось монастырское имущество, а попытки противодействия жестоко подавлялись. Так в октябре 1918 г. батальоном чекистов под командованием А. Ваегнера был разграблен Александро-Свирский монастырь в Ленинградской области. Пытавшийся протестовать архимандрит Евгений был убит.

Из монастырей вывозились значительные ценности, накопленные в течении столетий: в Троице-Сергиевой лавре, было взято серебряной богослужебной утвари, крестов и украшений общим весом 2400 кг.; из Соловецкого монастыря -- свыше 300 кг.; из Кремлевского Чудова монастыря -- 450 кг.; из московских Свято-Данилова, Симонова, Вознесенского монастырей -- по 400-420 кг.

Одновременно в помещениях закрытых монастырей устраивались концентрационные лагеря и тюрьмы: в Москве в лагеря для «врагов народа» были обращены Спасо-Андронаков, Новоспасский и Ивановский монастыри. В 1921 г. в монастырских зданиях на Соловецких островах организовали печально известный Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН).

С целью подорвать влияние церкви в 1919-1920 г.г. проводилась варварская акция вскрытия мощей святых угодников, хранившихся в соборах и монастырях. В июле 1920 г. было принято особое постановление СНК РСФСР «О ликвидации мощей во всероссийском масштабе». Вскрытие мощей производилось публично, а ход его снимался на кинопленку. Если обнаруживалось, что останки святых не сохранились, это преподносилось как свидетельство «обмана трудящихся церковниками», хотя по церковным канонам нетленность мощей вовсе не обязательна для их святости.

Всего было произведено 63 вскрытия, в том числе вскрыли мощи наиболее чтимых церковью святых -- Александра Свирского, Артемия Варкольского, Тихона Задонского, Митрофана Воронежского, Саввы Сторожевского, Сергия Радонежского, Серафима Саровского, наиболее чтимые мощи изымались для антирелигиозных музеев.

На протесты церковных кругов власти отвечали репрессиями. В январе 1920 г. была арестована группа московских священников и мирян, в числе которых были известный церковный деятель А. Самарин -- председатель Совета объединенных приходов, созданного с целью их материальной поддержки, и профессор вулканического права, секретарь патриарха Тихона Н. Кузнецов. Московским революционным требушина они были приговорены к расстрелу, замененному заключением в концентрационный лагерь «вплоть до полной победы мировой революции».

В ряде случаев власти, боясь вызвать недовольство народа, амнистировали осужденных священнослужителей. Так в ноябре 1920 г. был отпущен на свободу епископ Алексий Хутынский -- будущий патриарх, осужденный Новгородским революционным трибуналом за тайное освидетельствование мощей, хранящихся в Софийском соборе Новгорода, перед их официальным вскрытием. По этой же причине власти в течение 1918-1920 гг. опасались репрессировать патриарха Тихона.

К этому времени высшая церковная власть осуществлялась единолично патриархом, поскольку коллегиальные церковные органы -- Синод и Высший церковный совет -- фактически распались. Главной заботой патриарха являлось рукоположение новых епископов взамен погибших или эмигрировавших; в 1918 -- 1920 гг. было проведено 87 рукоположений, в результате чего, количество архиерейских кафедр даже увеличилось.

Он предусматривал, в частности, свободу религиозного самоопределения при достижении 14-летнего возраста, что вызвало протест Синода и, впоследствии, Поместного Собора Православной Российской Церкви : они считали, что право самоопределения следует предоставлять не ранее достижения гражданского совершеннолетия - 18 лет .

При этом юридически правовой статус самой Православной церкви всё ещё оставался привилегированным вплоть до 23 января 1918 года .

Церковь в конце 1917 года

Открывшийся в Москве 15 августа с дозволения Временного правительства Всероссийский Поместный Собор , 28 октября (через 3 дня после захвата власти большевиками в Петрограде), принял решение о восстановлении патриаршества в Русской церкви. Собор пытался выступить посредником в Московском восстании 1917 года . Власти включили в состав государственной комиссии по охране художественных памятников, которая работала в Московском Кремле в декабре 1917 - январе 1918 годов, трёх духовных лиц: архиепископа Михаила (Ермакова) , протопресвитера Любимова и синодального ризничего архимандрита Арсения . В Грузии местные автокефалисты самовольно конфисковывали церковное имущество. Также к концу 1917 года требование автокефалии выдвинула часть духовенства и мирян Украины, претендуя (при некоторой поддержке украинских властей) на церковную собственность .

Акты насилия

Несмотря на относительно мирное сосуществование Церкви и новой власти, на местах стычки были. Уже 31 октября 1917 года расстреляли Иоанна Кочурова , протоиерея Екатерининского собора в Царском Селе , за то что он и другие священники провели в дни мятежа Керенского - Краснова крестный ход с молением «об утишении междоусобной брани» . 7 января 1918 года за резкий отзыв в проповеди о деятельности Совнаркома был на некоторое время арестован Владимир Гуляев, протоиерей Иоанно-Предтеченской церкви в Петрограде . Впрочем, эти инциденты скорее рассматривались как частные случаи. Тем более, что убийства духовных лиц имели место ещё в межреволюционный период .

Декрет о земле

Сфера образования

Наступление на церковные учебные заведения началось ещё до установления власти большевиков. Временное правительство законом от 20 июня 1917 года передало все церковно-приходские школы (только православные и финансируемые из госбюджета) Министерству народного просвещения. При большевиках 10 декабря 1917 года был опубликован приказ наркома общественного призрения А. М. Коллонтай , который превратил Закон Божий в подведомственных учреждениях из обязательного в факультативный предмет .

В конце 1917 года наиболее болезненными для Православной церкви стали начинания А. В. Луначарского , наркома просвещения . Подконтрольная Совнаркому Государственная комиссия по народному просвещению начала работу с 21 ноября 1917 года . Первоначально ею обсуждалась передача церковно-приходских школ в управление земских учреждений, однако с 8 декабря речь зашла уже о передаче вообще всех учебных заведений, подчинённых Святейшему Синоду , в Наркомат просвещения .

С ноября 1917 года прекратилось государственное финансирование духовных учебных заведений .

В декабре 1917 года было издано Постановление Совета народных комиссаров «О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Народного комиссариата по просвещению» . В основу этого документа лёг проект, разработанный В. А. Галкиным . В Комиссариат было предписано передать все учебные заведения духовного ведомства (церковно-приходские школы, учительские семинарии, духовные училища и семинарии, женские епархиальные училища, миссионерские школы, академии «и все другие, носящие различные названия низшие, средние и высшие школы и учреждения») вместе с их штатами, ассигновками, движимым и недвижимым имуществом (зданиями, надворными постройками, земельными участками), а также библиотеками, ценностями, капиталами и ценными бумагами и процентами с них . Исключение было сделано для храмов при этих учреждениях, вопрос о которых откладывался до принятия декрета об отделении церкви от государства . Комиссариат принял меры по исполнению этого Постановления - уже 12 декабря 1917 года им на места была послана телеграмма, требующая «ускорить приём церковно-приходских школ» . На местах передача уже кое-где шла полным ходом. Так, инспектор народных училищ из Вытегры сообщил в ответ на эту телеграмму, что из 40 церковно-приходских школ города и уезда в ведении местной земской управы уже находятся 30, а в остальных продолжается опись и передача имущества .

Семейное законодательство

В декабре 1917 года в России была введена гражданская регистрация браков и разводов : вышли декреты «О расторжении брака» (16 декабря 1917), «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» (18 декабря 1917), которые лишили церковный брак юридической силы и передавали акты гражданского состояния в ведение государственных органов .

Взгляд Собора на правовое положение Российской Православной Церкви

Церковь в начале 1918 года

Закрытие храмов

Ещё до издания декрета, в связи с падением дома Романовых и проведённой Временным правительством национализацией их дворцов прекратили действовать расположенные в них домовые храмы царской семьи, ранее находившиеся в ведении придворного ведомства - дворцовая церковь в Гатчине, церковь Аничкова дворца , собор Петра и Павла в Петергофе (временно), Большая церковь Зимнего дворца , а также храмы при бывшем градоначальстве и МВД (их священники получили уведомление об освобождении от службы) . 14 января 1918 года заместитель комиссара государственных имуществ Ю. Н. Флаксерман подписал постановление, которым упразднялось придворное духовенство, а имущество и помещения придворных церквей конфисковывались, при этом в них разрешалось проводить богослужения .

Изъятие церковной собственности

Кроме того, с января 1918 года началось изъятие церковной собственности. Прежде всего советскую власть интересовали типографии Церкви, контроль над которыми одновременно мог ограничить возможности Собора по воздействию на верующих и дать большевикам мощности для усиления антирелигиозной пропаганды. Ещё до разгона Учредительного собрания , 2 января 1918 года правительственный комиссар при Наркомпросе П. И. Лебедев-Полянский направил отношение управляющему синодальной типографией, в котором сообщил, что она с 1 января 1918 года переходит в ведение Технического совета по управлению государственными типографиями при Наркомпросе . Уже 3 января того же года в типографии прошло собрание рабочих с участием П. И. Лебедева-Полянского, в результате которого она перешла под контроль государства . Типографии было запрещено принимать какие-либо заказы без согласия Хозяйственной комиссии при Техническом совете по управлению государственными типографиями при Наркомпросе, а хранящиеся на её складе уже отпечатанные книги богословского, религиозного и священного содержания было предписано выдать Синоду (это предписание фактически исполнено не было) .

19 января 1918 года Наркоматом общественного призрения была проведена попытка конфискации зданий и имущества Александро-Невской лавры , которая провалилась из-за сопротивления верующих .

Примерно в то же время началась конфискация армейского имущества Церкви. 15 января 1918 года был принят Декрет об учреждении всероссийской коллегии по формированию РККА. Положение военного духовенства было определено Приказом Наркомата по военным делам от 16 января того же года, который предписал уволить военных священнослужителей всех вероисповеданий, имущество и капиталы войсковых церквей передавались специальным комиссиям. При этом было предусмотрено, что войсковой комитет может оставить священнослужителя . При этом военному духовенству по Росписи было назначено выплата только за январь - февраль 1918 года на общую сумму 50 тыс. рублей .

Всё перечисленное привело к резкому обострению отношений новой власти и Церкви, и 19 января 1918 года Патриарх Тихон обратился со знаменитым Воззванием, в котором анафематствовал гонителей Церкви (хотя большевики не были в нём прямо названы) .

Подготовка и принятие декрета

Разработка декрета

Исследователь А. В. Соколов считает, что инициатором декрета стал настоятель Церкви Преображения Господня в Петрограде Михаил Галкин . В ноябре 1917 года этот священник направил письмо в Совнарком с жалобой, что живёт «с тяжёлым камнем полного неверия в политику официальной церкви», и просьбой привлечь его к активной работе. Он предложил целый ряд мер, которые включали конфискацию церковных ценностей, введение гражданского брака и григорианского календаря , лишение духовенства льгот и т. д. . Советская власть поддержала это начинание - уже 3 декабря 1917 года его предложения были опубликованы в «Правде » .

Для выработки проекта декрета 11 декабря Совнарком создал специальную комиссию, в состав которой вошли: Пётр Стучка - нарком юстиции , Анатолий Луначарский - нарком просвещения , Пётр Красиков - член коллегии Народного комиссариата юстиции, Михаил Рейснер - известный юрист, профессор права Петербургского университета, и священник Михаил Галкин . Точное название этой комиссии неизвестно . Результат работы комиссии - проект декрета - был опубликован 31 декабря 1917 года в право-эсеровской газете «Дело народа» (а представители левого крыла этой партии входили в состав правительства) . Опубликованный проект декрета предусматривал: установление свободы совести, введение светской регистрации актов гражданского состояния, отмену официальных обрядов в государственных учреждениях, замену религиозных клятв и присяг торжественным обещанием, прекращение преподавания «религиозных предметов» в учебных заведениях, запрет религиозным обществам владеть собственностью и иметь права юридического лица, передачу государству всего имущества религиозных обществ, предоставление религиозным организациям зданий для общественных богослужений «лишь с разрешения представителей по заведыванию религиозным имуществом» .

Реакция на проект

После появления в печати проекта декрета митрополит Петроградский Вениамин (Казанский) обратился в Совнарком с письмом, в котором говорилось :

Официального ответа не последовало, но В. И. Ленин , ознакомившись с письмом, своей резолюцией призвал коллегию при Народном Комиссариате юстиции поскорее подготовить декрет об отделении Церкви от государства .

Название, даты принятия и публикации

«В тот же день, 20 января, Совнарком утвердил законопроект в ленинской редакции», причём название не поменялось .

1. Церковь отделяется от государства.

2. В пределах Республики запрещается издавать какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести, или устанавливали какие бы то ни было преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан.

3. Каждый гражданин может исповедывать любую религию или не исповедывать никакой. Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются.

Примечание. Из всех официальных актов всякое указание на религиозную принадлежность и непринадлежность граждан устраняется.

4. Действия государственных и иных публично-правовых общественных установлений не сопровождаются никакими религиозными обрядами или церемониями.

5. Свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательствами на права граждан Советской Республики.

Местные власти имеют право принимать все необходимые меры для обеспечения в этих случаях общественного порядка и безопасности.

6. Никто не может, ссылаясь на свои религиозные воззрения, уклоняться от исполнения своих гражданских обязанностей.

Изъятия из этого положения, под условием замены одной гражданской обязанности другою, в каждом отдельном случае допускаются по решению народного суда.

7. Религиозная клятва или присяга отменяется.

В необходимых случаях даётся лишь торжественное обещание.

8. Акты гражданского состояния ведутся исключительно гражданской властью: отделами записи браков и рождений.

9. Школа отделяется от церкви.

Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается.

Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом.

10. Все церковные и религиозные общества подчиняются общим положениям о частных обществах и союзах, и не пользуются никакими преимуществами и субсидиями ни от государства, ни от его местных автономных и самоуправляющихся установлений.

11. Принудительные взыскания сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, равно как меры принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами, не допускаются.

12. Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют.

13. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием.

Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются, по особым постановлениям местной или центральной государственной власти, в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ.

Список подписавшихся

Декрет был подписан председателем Совета Народных Комиссаров В. И. Ульяновым (Лениным) , а также Народными Комиссарами: Подвойским , Алгасовым , Трутовским , Шлихтером , Прошьяном , Менжинским , Шляпниковым , Петровским и управляющим делами Совета Народных Комиссаров Вл. Бонч-Бруевичем .

В советское время особо подчеркивалось, что

Реализация декрета

Образование

«К 1917 г. в России сложилась система духовно-нравственного воспитания и религиозного обучения, главным звеном которой было обязательное преподавание во всех школах православного Закона Божия ». Отношение к этому предмету было неоднозначным: «современники единодушно отмечали укрепление в обществе неверия», и всё же «подавляющее большинство населения России выступало за сохранение обязательности преподавания Закона Божия в учебных заведениях» даже после Февральской революции .

Вскоре после издания Декрета началась активная борьба с духовным образованием. Его положения дополнялись частными ужесточающими инструкциями, распоряжениями и постановлениями .

В частности, в феврале 1918 года вышло распоряжение Наркомпроса , упразднившее задним числом, с 1 января того же года, должности законоучителей всех вероисповеданий . Также в феврале 1918 года появилось постановление Государственной комиссии по просвещению «О светской школе», которое установило, что «преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, состоящих в ведении Народного комиссариата по Просвещению, и исполнение каких-либо религиозных обрядов в стенах школы не допускается» . В августе 1918 года Наркомпрос потребовал в недельный срок (до 1 сентября того же года) закрыть все домо́вые церкви при учебных заведениях, антиминс передать верующим, церковное имущество - Наркомату имуществ, капиталы учреждений оставить самим учреждениям . 24 августа того же года Государственная комиссия по просвещению предписала закрыть все духовные учебные заведения (вне зависимости от источника финансирования) и передать их здания местным органам власти, разрешив открывать только богословские курсы для лиц старше 18 лет .

За передачей церковных школ Наркомпросу и запрещением на преподавание Закона Божия в общеобразовательных учебных заведениях «последовали запреты на преподавание Закона Божия вне школы - в храмах, частным образом на квартирах,- на обучение религии детей до 18 лет, запрет на групповые занятия» .

Реакция православных верующих была негативной. В адрес Поместного Собора поступали многочисленные «резолюции и протоколы приходских собраний и советов, возмущенные обращения и письма духовенства и мирян» .

«После прихода к власти большевиков образовательная сфера целиком перешла в ведение государства», и в 1917-1923 годах Церковь была вытеснена из школьного образования. Попытки родителей в первые советские годы давать религиозное образование своим детям в храмах и на дому вскоре были пресечены :

…антирелигиозная кампания стала всеобъемлющей, родителей обязывали воспитывать детей в коммунистическом духе; в противном случае следовало лишение родительских прав, а детей отправляли в детские дома.

Помимо того, статья 121 Уголовного кодекса РСФСР от 1 июня 1922 года предусматривала наказание принудительными работами на срок до 1 года за «преподавание малолетним и несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях и школах». За счёт расширительного толкования статьи 121 можно было, однако, отправлять на принудительные работы всякого неугодного священнослужителя или мирянина. К примеру, если «священник спонтанно беседовал с детьми на религиозную тему», ему вполне можно было инкриминировать нарушение закона .

Однако примеры преследования за преподавание религиозных дисциплин наблюдались и ранее. Например, в марте 1921 годе за нарушение декрета и содержание незарегистрированного учреждения ЧК арестовала ректора Казанской духовной академии епископа Анатолия (Грисюка) , профессора академии Н. П. Виноградова и ещё 18 преподавателей (после национализации зданий академии лекции студентам читались частным образом на квартирах), а 5 октября того же года профессора Виноградова (вместе с другими преподавателями) приговорили к 1 году заключения в лагерь условно .

«Дозволенное декретом 1918 года частное преподавание религии с 1929 года интерпретировалось исключительно как право родителей обучать религии собственных детей» .

Церковное имущество

Реализация декрета в плане конфискации церковного имущества началась уже в конце января 1918 года. 27-28 января комиссар А. М. Дижбит реквизировал здание Синода и ночью вывез на автомобиле церковные капиталы более чем на 46 млн рублей (по составленному акту) . Значительная часть конфискованных средств была в виде банковских расписок, собственно наличных средств изъяли мало (1706,9 руб.) . 3 (16) февраля 1918 года вышел приказ о переходе в государственную собственность Московской синодальной типографии . Церковь в ответ перестала давать типографии заказы .

Служащим ликвидируемых церковных учреждений (по крайней мере центральных) было выплачено своего рода выходное пособие. Поскольку в Декрете этот вопрос не был никак урегулирован, то власти фактически руководствовались приказом наркома А. М. Коллонтай , изданным 20 января 1918 года (незадолго до публикации декрета). Этим приказом предписывалось «выдачу средств на содержание церквей, часовен и совершения церковных обрядов прекратить с момента опубликования этого приказа, выдачу же содержания священнослужителям и законоучителям прекратить с 1 марта сего года согласно постановлению Комиссариата труда о выдаче четырёхнедельного заработка при закрытии предприятий» . Увольняемые чиновники Синода и Министерства исповеданий получили жалованье по 2 марта . На местах отчуждение церковной собственности шло постепенно. Даже московский епархиальный свечной завод по состоянию на июнь 1918 года не был отчуждён в пользу государства, хотя на нём был введён рабочий контроль и предприятие было под надзором властей .

Новый этап изъятия церковной собственности начался после того, как была опубликована выпущенная 24 августа 1918 года Наркомюстом «Инструкция по проведению в жизнь декрета от 23 января 1918 года» . Согласно этому документу местные советы должны были в течение 2-х месяцев изъять всё церковное имущество и капиталы: все средства, находящиеся «в кассах местных храмов и молитвенных домов, у церковных старост, казначеев, приходских советов и коллективов, у настоятелей храмов, у благочинных, у епархиальных и уездных наблюдателей церковно-приходских школ, …бывших духовных консисториях, в капиталах епархиальных архиереев, в Синоде, в Высшем Церковном Совете, в так называемой „патриаршей казне“» . Храмы и богослужебные предметы было разрешено передавать в пользование «общинам верующим» по описи на основании договора с советом, образец которого прилагался. Все кредиты на преподавание религии в школах приказывалось немедленно закрыть, так как «ни одно государственное и иное публично-правовое установление не вправе производить преподавателям религии каких-либо выдач денежных сумм как за настоящее, так и за истекшее с января месяца 1918 года время» . К Инструкции прилагалась неопубликованная в газетах «Примерная ведомость капиталов и сборов бывшего ведомства православного исповедания», где подробно расписывалось куда и какие церковные капиталы следовало передать. Местные причтовые капиталы, капиталы с доходных домов и торговых предприятий, кладбищ и сборы на содержание Поместного Собора были оставлены в распоряжении отдельных Советов рабочих и крестьянских депутатов. Капиталы духовно-учебных заведений и церковных школ переходили Наркомату просвещения, страховые сборы - Комиссариату по делам страхования и борьбы с огнём .

Свобода вероисповедания

Регистрация актов гражданского состояния

Следствием издания Декрета стало изъятие у религиозных организаций функции регистрации актов гражданского состояния. 1 (14 февраля) 1918 года начал работу первый в России ЗАГС в Петрограде . Процесс введения системы светской регистрации актов гражданского состояния затянулся, особенно на не контролируемых большевиками окраинах. Например, в Иркутске гражданская метрикация была введена в 1920 году, а в Чите только в 1924 году .

Курс на государственный атеизм

«Уже в первых декретах Советского государства, направленных на секуляризацию церковного имущества и на ограничение влияния Церкви, проявляется очевидная приверженность новой власти к атеизму». Декрет стал венцом советского законодательства конца 1917 -- начала 1918 года и заложил основы для развёртывания атеистической пропаганды и агитации, атеистического воспитания .

«Декретом Совнаркома „Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви“ от 23 января 1918 года православная Церковь была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества, была исключена на территории Советского государства из числа субъектов гражданского права, её правовой статус приблизился к нелегальному» .

Декрет и различные религиозные группы

С момента введения декрета вероисповедание того или иного лица перестало указываться в каких-либо официальных государственных документах и формально рассматривалось как частное дело, однако фактически могло возбудить дискриминацию и даже прямое преследование. Фактическая, а не декларативная религиозная политика советской власти, дискриминационная в отношении всех религий и всех верующих, не была, однако, неизменной во времени и меняла степень жёсткости в отношении конкретных религиозных групп .

Определённые группы в те или иные периоды могли пользоваться относительной благосклонностью советской власти. Например, в январе 1919 года вышел декрет Совнаркома РСФСР «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям». Хотя он касался меннонитов , духоборцев и толстовцев , им также некоторое время пользовались баптисты и евангельские христиане . Кроме того, в 1921 году при Наркомземе была образована комиссия по заселению евангельскими христианами, баптистами, старообрядцами и другими верующими свободных земель и бывших помещичьих имений, однако члены Русской православной церкви исключались из числа заселяемых .

Православные христиане

События в Солигаличе

24 февраля протестные крестные ходы прошли в Костроме и других городах губернии, а в Солигаличе шествие было особенно многолюдным. Однако советская власть на протест ответила новыми репрессиями и - в лице своего главы большевика В. А. Вылузгина - на 26 февраля назначила «реквизицию хлебных излишков» в Богородице-Феодоровском монастыре близ Солигалича. Вечером накануне запланированной реквизиции на заседании городской думы, не признавшей новую власть, выступил монастырский священник иерей Василий Ильинский. Было принято решение спасти монастырь от погрома, и у стен его стали собираться люди, которых возглавил всё тот же иерей Василий. В итоге представители Совета были вынуждены отказаться от своего намерения .

Последующие события включали в себя: стихийное народное выступление у здания исполкома; безуспешные попытки большевика Вылузгина убедить народ разойтись, открытую им револьверную стрельбу и гибель от выстрелов одного человека; вспышку народного гнева, бегство членов исполкома и арест раненого Вылузгина; убийство Вылузгина в больнице от рук неизвестных утром следующего дня. Власть большевиков пала, однако была вскоре восстановлена. Её ответом на гибель соратника стал массовый расстрел местных жителей 22 февраля (7 марта) 1918 года по приговору «военно-революционного суда» .

«1. Изданный советом народных комиссаров декрет об отделении Церкви от государства представляет собою, под видом закона о свободе совести, злостное покушение на весь строй жизни православной Церкви и акт открытого против неё гонения.

2. Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной Церкви и навлекает на виновных кары вплоть до отлучения от Церкви (в последование 73 правилу святых апостол и 13 правилу VII Вселенского Собора).»

Это постановление Собора было оглашено в церквах. Кроме того, 19 января (ст. ст.), сразу после попыток реквизировать Александро-Невскую Лавру , Патриарх Тихон от своего имени издал Воззвание, анафематствовавшее «безумцев», которые характеризовались следующим образом: «Гонение жесточайшее воздвигнуто и на святую Церковь Христову: благодатные таинства, освящающие рождение на свет человека, или благословляющие супружеский союз семьи христианской, открыто объявляются ненужными, излишними; святые храмы подвергаются или разрушению чрез расстрел из орудий смертоносных (святые соборы Кремля Московскаго), или ограблению и кощунственному оскорблению (часовня Спасителя в Петрограде); чтимые верующим народом обители святые (как Александро-Невская и Почаевская лавры) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием; школы, содержавшиеся на средства Церкви православной и подготовлявшие пастырей Церкви и учителей веры, признаются излишними и обращаются или в училища безверия, или даже прямо в рассадники безнравственности. Имущества монастырей и церквей православных отбираются под предлогом, что это – народное достояние, но без всякого права и даже без желания считаться с законною волею самого народа... И, наконец, власть, обещавшая водворить на Руси право и правду, обеспечить свободу и порядок, проявляет всюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и в частности - над святою Церковью православной.» Послание призывало к защите Церкви: «Враги церкви захватывают власть над нею и её достоянием силою смертоносного оружия, а вы противопоставьте им силою веры вашего всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага, строителями новой жизни по велению народного разума, ибо действуют даже прямо противно совести народной.» 22 января Собор обсудил «Воззвание» Патриарха и принял постановление с одобрением воззвания и призывом к Церкви «объединиться ныне вокруг Патриарха, дабы не дать на поругание веры нашей».

Формой протеста против декрета стали крестные ходы , которые прошли, по примеру Петрограда (где крестный ход 21 января 1918 года явился ответом верующих города на попытку Смольного реквизировать помещения Александро-Невской лавры), в конце января-феврале 1918 года в Москве, Владимире , Воронеже , Вятке , Нижнем Новгороде , Одессе , Харькове и других городах . Крестные ходы прошли в целом мирно (даже в Москве), но в некоторых городах были столкновения с властями. Например, были разогнаны крестные ходы в Шацке , Туле и Харькове , а крестный ход в Солигаличе продолжили события, завершившиеся через несколько дней массовым расстрелом местных жителей (см. врезку).

Декрет положил начало разграблению храмов и монастырей по всей территории, подконтрольной большевикам. При этом нередко приходилось преодолевать упорное сопротивление верующих, что вело к кровопролитию. Согласно советским источникам, в период с февраля по май 1918 года выступления верующих и попытки защитить церковное имущество сопровождались гибелью 687 человек .

В условиях ожидания прихода антихриста и близкого Страшного суда крестьянскую среду охватил пьяный и истерический разгул, и новые власти решили воздержаться от закрытия богослужебных зданий: в большинстве случаев религиозные общины получали право их использования. Главный удар пришёлся на монастыри, большинство из которых в 1918-1919 годах было разорено и закрыто .

В русле реализации декрета шла начатая в 1918 году кампания по вскрытию, изъятию и ликвидации мощей .

Фактическая религиозная политика советской власти, принципиально дискриминационная в отношении всех религий и всех верующих, на протяжении 1920-1930-х годов главным направлением применения репрессивных мер сделала Православную Церковь .

Баптисты и евангельские христиане

Декрет выражал большинство политических чаяний российских баптистов . Таковы отделение Церкви от государства ; объявленная. Церковь в СССР отделена от государства и школа - от церкви.религиозных исповеданий , сохраняя при этом право антирелигиозной пропаганды. Съезд постановил, в частности, изложить статью 4 в следующей редакции :

Согласно статье 13 Закона, впервые с 1918 года права юридических лиц предоставлялись отдельным приходам и церковным учреждениям, в том числе и Патриархии. «Согласно статье 18, религиозные организации признавались собственниками зданий, предметов культа, объектов производственного, социального и благотворительного назначения, денежных средств и иного имущества, необходимого для осуществления их деятельности. Статья 6 открывала юридическую возможность для религиозного воспитания детей» .

Оценки декрета

Официальные оценки декрета в советское время были положительными. В качестве примера можно привести 3-е издание БСЭ , в котором говорится :

В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами. Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Законы Советского Союза категорически запрещают какую бы то ни было дискриминацию верующих. Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных учебных заведениях не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии только частным образом.

Оценка нынешних коммунистов

Данный декрет чётко определил отношение новой власти к церкви и религиозным обществам. Устанавливался принцип светскости при осуществлении государственной власти. Никакой религии не могло отдаваться предпочтение, указание на вероисповедание или отсутствие такового не могло давать привилегий или преимуществ при занятии государственных должностей. Атеизм был приравнен в правах к исповеданию религии. В образовательном процессе преподавание религиозных предметов (Закона Божьего) в государственных общеобразовательных учебных заведениях не допускалось. Эти формулировки надолго стали основой светской политики СССР и стран социалистического лагеря.

Отмена права собственности у церкви и религиозных обществ привела к национализации и секуляризации земель и имуществ, ранее принадлежавших Русской Православной Церкви.

Запись актов гражданского состояния (сведения о рождении, смерти, браке) стала вестись исключительно государственными органами (ЗАГСами).

Оценки декрета историками

Ричард Пайпс

Однако, по мнению Ричарда Пайпса, «действительный смысл декрета означал смертный приговор церковным учреждениям». В революционной Франции духовенство «после национализации земель было поставлено на государственное жалованье», а «советский декрет не только лишал их казенного содержания, но и запрещал религиозным и церковным учреждениям владеть» чем бы то ни было. Церковные здания и богослужебные предметы исключения не составляли. Поскольку «декрет запрещал церкви брать плату за требы», духовенство «оставалось без всяких средств к существованию» .

Более того, принцип отделения церкви от государства интерпретировался советской властью в том смысле, что «духовенство не может действовать организованно, то есть как единая общенациональная церковь: попытки сообщения между общинами или признание иерархии рассматривались prima facie как бесспорное свидетельство контрреволюционных намерений» .

По смыслу декрета об отделении церкви от государства существование «церковной иерархии», как таковой, невозможно. Декрет предусматривает только существование отдельных, не объединённых между собой никакой административной властью, религиозных общин.

Помимо того, что уже перечислено, Пайпс отмечает и тот факт, что хотя декрет «даровал каждому гражданину свободу вероисповедания» де-юре , «исполнение религиозных потребностей в публичных местах запрещалось. Не дозволялось совершать церковные обряды даже на похоронах» .

Взяв власть, большевики начали активную борьбу с Православной Церковью. Протоиерей Георгий Митрофанов в своей книге «История Русской Православной Церкви» приводит такие факты.

В момент, когда судьба власти еще была неясна, наряду с вроде бы необходимыми для власти законами, принимались законы, прямого отношения к политической ситуации не имевшие, но касавшиеся Церкви. Это удивительное желание уже в первые месяцы дать почувствовать Церкви, что она воспринимается как враг, что она должна сдать все свои многовековые позиции, это - особенность правления большевиков, которая, конечно же, говорит об их нарочитом антицерковном настрое.

11 декабря 1917 года появляется декрет народного комиссара просвещения, для пущей убедительности подписанный Лениным, который конфискует у Церкви все учебные заведения. Теперь уже не просто церковно-приходские школы передают министерству просвещения, оставляя там возможность преподавания церковных предметов, теперь ликвидируется все: Духовные Училища, Духовные Семинарии, Духовные Академии. Они просто прекращают все свою деятельность. Здания, имущество, капиталы - все подлежит конфискации. Декрет практически ликвидировал возможность существования системы духовного образования в России. Это был удар не только по системе духовного образования, но и огромная экспроприация материальных богатств Церкви.

17-18 декабря 1917 года принимаются декреты, касающиеся вопросов брачного законодательства. В соответствии с этими декретами законным признается только гражданский брак. Регистрация рождений, браков, разводов и смертей ведется только государственными органами. Это было очень серьезное изменение всей общественной морали. Это означало, что отныне все многочисленные канонические основания для заключения и расторжения брака из русского общества выбрасываются. Процедура брака и развода становится максимально упрощенной. Супруги приходят, платят небольшую пошлину, и они разведены; или наоборот: приходят и вступают в брак, будучи двоюродными братом и сестрой, будучи людьми, незаконно расторгнувшими свой предыдущий брак.

В России произошло в это время то же, что произошло во Франции во время революции в начале 90-х годов XVIII века. По стране прошла огромная волна разводов, заключений и расторжений новозаключенных гражданских браков. Был нанесен колоссальный удар по семейной морали. Всем вам знакомо явление беспризорщины. Это дети тех, кто погиб во время Гражданской войны, умер во время эпидемий и от голода. Безусловно, было очень много детей, которые потеряли родителей таким образом, но немалую роль в том, что у нас появились беспризорники, сыграло и то, что семья была разрушена. Беспризорниками становились незаконнорожденные, внебрачные дети.

Большевики были, конечно же, догматиками. Они считали возможным реализовать коммунизм так, как о нем говорил манифест Маркса и Энгельса, быстро и прямолинейно. Начинается политика военного коммунизма. Мы обычно говорим о ней в связи с экономикой, но ведь эта политика касалась и других сторон общественной жизни. В манифесте говорилось о ликвидации не только собственности, не только религии, но и семьи. Воспитание становится общественным. Ведущие деятели большевистской партии пишут статьи, в которых говорится о необходимости заменить семейное воспитание детей общественным воспитанием.

Уже в начале 20-х годов у нас будут строиться дома нового типа. Вспомните известный дом «Слеза социализма» на Троицкой улице (ныне улица Рубинштейна). Он был построен таким образом, что семьи имели лишь спальни. Столовые, гостиные были общими. Практика коммунальных квартир была не только результатом хронического жилищного кризиса, но и попыткой воспитывать нового человека, который создается обществом.

Была поставлена задача ликвидировать семью, ликвидировать брак. Коллонтай, человек не второстепенный в большевистском руководстве, писала статьи поразительные. Она писала о том, что буржуазный брак, основанный на религии, должен уступить место свободному союзу любящих друг друга людей, что вступление в брак должно основываться на личной приязни и (очень интересная формулировка) должно способствовать улучшению биологического уровня потомства. Социализм всегда приходит к натурализму, что национал-социализм, что интернационал-социализм. Всерьез ставился вопрос о том, чтобы, когда кончатся гражданские войны, заменить семейное воспитание детей общественным, поэтому семья была не нужна, она должна была отмереть. Ни в одной стране мира такого страшного удара по семейной морали, как в России, не наносилось. Последствия этого удара мы с вами ощущаем до сих пор.

Декрет о свободе совести

20 января 1918 года, как раз в момент открытия второй сессии Поместного Собора, появился декрет, отменяющий все государственные дотации и субсидии Церкви и духовенству с 1 марта 1918 года. Требование Собора, которое предполагало, что государство будет финансировать церковную жизнь, аннулировалось, и Церковь должна была существовать только на свой счет.

20 января 1918 года был принят декрет о свободе совести в церковных и религиозных обществах, который должен был стать законодательной основой в политике большевиков по отношению к Церкви. Этот декрет больше известен как декрет об отделении Церкви от государства. Декрет этот имел очень большое значение, поскольку обозначал полный переворот в церковно-государственных отношениях в России. Он был основным законодательным актом этого рода вплоть до 1929 года, когда было принято новое законодательство.

Этот декрет обсуждался на заседании Совета Народных Комиссаров. Готовили его проект несколько человек: нарком юстиции Стучко, нарком просвещения Луначарский, нарком юстиции Красиков, профессор Рейснер (юрист, отец комиссара Ларисы Рейснер, жены Раскольникова) и священник-расстрига Галкин. Духовенство уже тогда, увы, начинает давать кадры гонителям Церкви в качестве консультантов. Проект был подготовлен в конце декабря 1917 года и с поправками одобрен совнаркомом. На заседании совнаркома присутствовали: Ленин, Боголепов, Меньжинский, Трутовский, Закс, Покровский, Штейнберг, Прошьян, Козьмин, Стучко, Красиков, Шляпников, Козловский, Вронский, Петровский, Шлихтер, Урицкий, Свердлов, Подвойский, Долгасов, Маралов, Мандельштам, Петере, Мстиславский, Бонч-Бруевич. Это еще, так называемый, «коалиционный» состав: тут есть левые эсеры. Так что, документ вышел, что называется, из «святая святых» советского правительства. Рассмотрим этот документ подробнее.

Церковь отделяется от государства.

В пределах республики запрещается издавать какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести или устанавливали какие бы то ни было преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан.

Действительно, хорошо, если не будут издаваться законы, которые дают привилегии на основании вероисповедной принадлежности, но обратите внимание на начальную часть: «...которые бы стесняли или ограничивали свободу совести». Здесь вводится это понятие «свободы совести», с юридической точки зрения, весьма размытое. Права религиозных объединений, вероисповеданий - это нечто конкретное, а свободная совесть - это нечто, совершенно размытое. А раз так, то юридический документ подобной размытостью своих формулировок открывает возможность для любого произвола.

Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются. Из всех официальных актов всякое указание на религиозную принадлежность и непринадлежность граждан устраняется.

Это качественно новый момент. Закон Временного правительства все же предусматривал упоминание в документах или вероисповедания, или вневероисповедного состояния.

Действия государственных или иных публичных правовых общественных установлений не сопровождаются никакими религиозными обрядами и церемониями.

Понятно, о чем идет речь. Под религией здесь, прежде всего, подразумевается православная вера. Конечно, было бы странно сопровождать заседания совнаркома молебном или коллегию ВЧК - панихидой. Правда, забегая вперед, можно сказать, что религиозная символика и религиозная атрибутика у большевиков все равно возникнут.

Свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательством на права граждан и советской республики... Местные власти имеют право принимать все необходимые меры для обеспечения в этих случаях общественного порядка и безопасности.

Вдумайтесь в эту абракадабру: «постольку поскольку». Что с юридической точки зрения значит: «Они не нарушают общественного порядка»? Крестный ход идет по дороге, он уже нарушает общественный порядок - транспорту не проехать, и неверующим людям не пройти своей дорогой, посторониться нужно. На таком абсурдном уровне со ссылками на этот закон и предъявлялись потом претензии на местах. На то, что веками у нас общественный порядок не нарушался религиозными обрядами, внимания не обращалось. Декрет приравнивает такого рода действия к попойке или драке, нарушающим общественный порядок. Но самое-то главное здесь другое - юридическая расплывчатость, которая позволяет на местах органам власти делать все, что угодно, ссылаясь на это «постольку поскольку». А что за меры, которые они могут принимать? Ничего не конкретизируется. Можно делать абсолютно все, что сочтут нужным местные органы власти, хотя закон-то общероссийский; местным властям дается санкция делать все, что угодно, если они сочтут, что какое-то религиозное действие нарушает общественный порядок.

Никто не может, ссылаясь на религиозные воззрения, уклоняться от исполнения своих гражданских обязанностей. Изъятие из этого положения под условием замены одной гражданской обязанности другой в каждом отдельном случае допускается по решению народного суда.

Имея в виду, что «народный суд» у большевиков представлял собою по существу не орган суда, а орган расправы, можно представить, как он будет решать эти вопросы. А главное, что это игнорировалось уже с лета 1918 года, когда, например, стали осуществлять принудительную мобилизацию в Красную армию, и могли мобилизовывать даже духовных лиц. Здесь не идет речь о трудовой повинности и проч. Ведь что такое трудовая повинность? Когда представители «эксплуататорских классов» лишались карточек, а это означало, что они лишались хлеба насущного, потому что купить что-либо в городах в условиях военного коммунизма было невозможно (все распределялось по карточкам). Они могли получить какой-то паек лишь при условии, если какой-нибудь престарелый профессор, отставной генерал, или вдова какого-нибудь государственного чиновника отправится рыть окопы. И только тогда они получали какой-то кусок хлеба, кусок воблы. Вот что такое «трудовая повинность». Трудовая повинность позволяла властям ставить людей неугодных в положение заключенных, перевозить их с места на место и содержать их в очень тяжелых условиях. Все это распространялось, естественно, и на духовенство. А народный суд мог в каких-то случаях заменить одну трудовую повинность другой.

Религиозная клятва или присяга отменяются. В необходимых случаях дается лишь торжественное обещание.

Это не так существенно, если государство отказывалось от религиозного освящения своих деяний.

Акты гражданского состояния ведутся исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.

Эти акты хотело прибрать к рукам еще Временное правительство, сделали это большевики, и это было вполне обосновано, с их точки зрения.

Школа отделяется от Церкви. Преподавание религиозных вероучений во всех государственных, общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом.

Сравните это с соответствующим пунктом определения о правовом положении Церкви. Все общее образование противопоставляется образованию религиозному. Замечательная формулировка «частным образом» предполагает то, что и богословские учебные заведения существовать не могут. Священник может прийти к кому-то или пригласить к себе кого-то частным образом и чему-то там поучить, а вот собраться группе священников, богословов и открыть учебное заведение (не государственное, а частное) оказывается, исходя из этой формулировки, невозможным. Действительно, когда были закрыты в 1918 году Духовные Семинарии и Духовные Академии, возобновить деятельность богословских учебных заведений, хотя бы как не государственных, было чрезвычайно сложно.

Все церковные религиозные общества подчиняются общим положениям о частных обществах и союзах и не пользуются никакими преимуществами, ни субсидиями, ни от государства, ни от его местных автономных самоуправляющихся установлений.

Всякая финансовая помощь Церкви со стороны государства прекращается и она прекратилась с марта 1918 года формально, по соответствующему закону. Приведем еще один пункт, он очень лукавый.

Принудительное взыскание сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, равно как меры принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами, не допускается.

На практике это давало местным органам власти очень широкие возможности. Можно было на любом молебне, при такой формулировке, обнаружить принудительное изымание денег. Вы собрались, молитесь по какому-то нарочитому поводу, и люди вам жертвуют, значит, вы у них деньги изымаете. Точно так же и плата за требы.

Достаточно было прихожанину не сойтись со священником в цене за крещение или отпевание, как он совершенно спокойно, ссылаясь на этот закон, мог обращаться в государственные инстанции и говорить, что священник у него вымогает деньги.

Никакие церковные религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют.

Эта система у нас была до 1989 года. Обратите внимание на слово «никакие». До революции приходы не имели права юридического лица и права собственности, но могли иметь эти права другие церковные учреждения, здесь же все это отменяется.

Все имущества существующих в России церковных религиозных обществ объявляются народным достоянием. Здания, предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной и центральной государственной власти в бесплатное пользование соответствующих религиозных обществ.

Даже то, что еще практически не конфисковано, уже является не церковным. Должна была произойти инвентаризация всего того, что у Церкви есть, а местные власти потом могли в отдельных случаях что-то пока оставить Церкви, а что-то сразу забрать.

Нежелание Церкви что-то отдать рассматривалось как сопротивление исполнению общероссийского закона, как бы это имущество у Церкви ни появилось. Все это сразу же - государственная собственность и обречено на изъятие.

Таков был декрет о свободе совести.

24 августа 1918 года появилась инструкция к декрету, которая предусматривала конкретные меры его проведения в жизнь. В этой инструкции говорилось о том, что в приходе ответственность за все возлагается на группу мирян численностью в 20 человек. Так появились «двадцатки», и это была мера, совершенно продуманная. Подрывалась власть настоятеля, власть священника на приходе, и, более того, он ставился под контроль мирян, этой двадцатки, потому что она несла ответственность за любые действия священнослужителя, которые могли не понравиться властям, и тем самым вынуждены были его как-то контролировать. Естественно, что на группу мирян влиять было гораздо легче, чем на священника. Одного мирянина можно было вызвать и сказать, что его лишат карточки, если он будет делать не то, что нужно, другого можно будет лишить дров, третьего отправить на трудовую повинность.

Переложение ответственности на двадцатки уже летом 1918 года предполагало разделение внутри прихода, противопоставление настоятеля мирянам и воздействие на приходскую жизнь через этих самых мирян, в число которых, конечно же, могли попадать люди, связанные с властями.

10 июля 1918 года первая советская конституция своей 65-й статьей объявляла духовенство и монашествующих нетрудящимися элементами, лишенными избирательных прав, а дети их, как дети «лишенцев», лишались, например, права поступления в высшие учебные заведения. То есть, уже первая рабоче-крестьянская конституция ставила некоторые социальные группы, в том числе и духовенство, в категорию людей бесправных. И это на уровне высшей государственной власти.
Часть 15. Об усилении научно-атеистической пропаганды среди молодежи (1959 г.)
Часть 16. Рассказ протоиерея Николая Иванова «Случай на улице»
Часть 17. Особенности пастырского служения в Русской Православной Церкви в условиях господства атеистической идеологии

Автор: Илья Новиков
Наш местный Егор Кузьмич очень хорошо знал историю нашего села. И вот в праздник Казанской иконы Божией Матери, 21 июля, собралось немало слушателей нашей и соседних деревень на очередную лекцию в читальном зале библиотеки, которая чудом уцелела после распада Советского Союза

Автор: игумен Тихон (Полянский)
Среди многих уголков великой России теперь прославлена исповедниками веры и Клинская земля. Сейчас далеко не обо всех ее подвижниках можно рассказать подробно. Составление канонических житий святых, сбор воспоминаний и свидетельств - дело ближайшего будущего. Пока же известия скупы и отрывочны, в материалах к канонизации новомучеников обычно публикуются краткие биографические досье, основанные на документах следственного дела. Порой трудно бывает отыскать даже фотографии, имеется только тюремное фото, сделанное перед расстрелом. Сами протоколы допроса далеко не всегда отражают подлинные слова святых мучеников, поскольку преследовалась задача "подверстать под статью" показания арестованных.

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт " ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.