Рэй дуглас брэдбери краткая биография. Рэй брэдбери краткая биография

Если судить по американской литературе XX века, создается странное впечатление: похоже, для среднего американца историческое время началась примерно двести сорок лет назад. Все, что было до Декларации Независимости, пребывает в блеклой неотчетливости. Лишь отдельные события из тех эпох вызывают в памяти какой-то отклик - Мэйфлауэр, приобретение у индейцев Манхэттена, Салемские процессы...

Блюститель древних американских традиций Говард Филлипс Лавкрафт считал идеальным и изначальным временем вторую половину XVIII века. Двухсотлетние дома в его рассказах - это строения почти немыслимой древности...

Для меня, выросшего буквально на руинах Херсонеса (а его возраст переваливает за две с половиной тысячи лет), столь неглубокие представления о древности выглядят забавно и странно. Древность - это скифские нашествия, войны Митридата, клейменые гераклейские амфоры... Даже осада Херсонеса киевским язычником Владимиром, предшествовавшая крещению Руси, по времени ближе к нам, чем к моменту основания первых греческих колоний в Крыму.

Американская история укладывается в столь небольшое количество поколений, что древность оказывается поразительно близка.

Молодой Рэй Брэдбери был современником Эдгара Райса Берроуза. А Эдгар Райс Берроуз был сыном отставного офицера американской Гражданской войны, современника Эдгара Аллана По.

Как поразительно коротка эта цепочка - всего два-три поколения, неполный век...

Но ведь Рэй Брэдбери - наш современник. Он врос в эту временную цепочку, добавил к ней свое звено, стал еще одной живой машиной времени, которая связывает нас с легендарным ныне миром пионеров журнальной фантастики - Хьюго Гернсбеком, Абрахамом Мерритом, Доком Смитом, Джоном Кэмпбеллом...

Неужели все эти исторические персонажи - практически наши современники? Джек Уильямсон родился, когда Эдгар Берроуз еще не начал писать, опубликовал первый рассказ в том же 1928 году, когда вышел Космический Жаворонок Дока Смита, стал популярен в то же самое время, что и Джон Кэмпбелл, печатался в тех же журналах, что и Хайнлайн, Азимов и Старджон, получал те же премии, что и Филип Дик, Роджер Желязны, Урсула Ле Гуин и Уильям Гибсон... Сейчас, когда пишутся эти строки, Джек Уильямсон жив, пишет, преподает...

Одна жизнь - между легендой и современностью. Это кажется немыслимым. Невозможным.

Брэдбери был прав: люди - это живые машины времени.

Стоит осознать, как коротка история жанровой фантастики - и становится очевиден масштаб перемен, произошедших в культуре на протяжении XX века. То, что называли фантастической литературой во времена Гернсбека, разительно отличается от того, что называется фантастической литературой сейчас. Но мы привычно кладем эти мало чем схожие литературные направления в одну и ту же корзину, не задумываясь, что тем самым лишаем термин фантастика всякого внятного смысла. Грандиозная эволюция, которую прошла за это время литература свободного воображения, как будто скрыта за одним окаменевшим словом, из-под которого гиганты один за другим выбирались из гетто масскульта в общепризнанные классики.

Рэй Дуглас Брэдбери родился 22 августа 1920 года в Уокигане, штат Иллинойс. Связь с американской древностью Рэю была обеспечена - английские предки его отца обосновались на новом континенте еще в 1630 году. Его мать была по национальности шведкой, так что по материнской линии Рэй Дуглас вполне может считать себя потомком викингов (наша машина времени уходит в прошлое все глубже и глубже). С ней у мальчика всегда было полное взаимопонимание. Отец, напротив, держал его на некотором расстоянии. Позже, уже когда Рэй повзрослеет, их отношения наладятся, и тогда в сборнике Лекарство от меланхолии появится необычное посвящение: Моему папе, чья любовь, хоть и столь запоздалая, так радостно меня удивила...

Радостное удивление - пожалуй, именно этими словами можно описать мироощущение многих произведений Брэдбери, посвященных детству. Кажется, что он никогда не переставал играть с этим миром.

Но его воображение будоражили и детские страхи. В раннем автобиографическом эссе он писал:

Среди моих первых воспоминаний есть и такие: я поднимаюсь ночью по лестнице и вижу мерзкое чудовище, поджидающее меня на предпоследней ступеньке. Я вскрикиваю и бегу изо всех сил к маме. Затем мы поднимаемся по лестнице вместе с ней. Чудовище неизменно прячется. Маме так ни разу не удалось его увидеть. Временами мне было даже обидно, что ей не хватает воображения... Все первые десять лет моей жизни призраки, скелеты, и прочие детские страхи постоянно квартировали в моей голове.

Но в этой голове квартировали не только детские страшилки - с самого раннего детства у Рэя была неодолимая тяга к волшебному вымыслу. Он с упоением слушал, как мама читала ему Волшебника страны Оз, и с точно таким же восторгом внимал тетушке, которая сказкам предпочитала рассказы Эдгара По. Взрослые брали мальчика с собой в кино, где он смотрел Призрак оперы и Затерянный мир. Однажды он попал на выступление знаменитого иллюзиониста Блэкстона. Магия произвела на Рэя совершенно неизгладимое впечатление. Он захотел стать фокусником.

В 1928 году (в том самом, который через много лет станет волшебным годом Вина из одуванчиков) мир восьмилетнего Рэя повернулся раз и навсегда - совершенно случайно к нему в руки попал номер Amazing Stories Quarterly - толстого ежеквартального журнала фантастики. Это было бумажное сокровище, преисполненное магии. На ярко-желтой обложке гигантские, больше двух метров ростом, красные муравьи преследовали человека. Какой мальчишка смог бы спокойно смотреть на такое? Обложка обещала невероятные приключения. Обложка будила именно то, что стало едва ли не главным достоинством ранней журнальной фантастики - ощущение Чуда. Восторг перед этим чудом легко перекрывал страх перед чудовищами. Точнее, чудовища сами собой становились частью пронизывающего мир волшебства...

Словно фрагменты сложной головоломки, щелкнув, встали на свои места, и с этого момента жизнь Рэя пошла в строго предопределенном направлении. Впрочем, пока он об этом не догадывался.

Но рок уже разгонял маховик его судьбы. В 1932 году бедствия Великой Депрессии сорвали семью Брэдбери с места. Из Иллинойса они переехали в Аризону.

За день до отъезда Рэй снова попал под действие магии. Мистер Электрико, иллюзионист из бродячего цирка, разбившего шатры на берегу озера Мичиган, сказал мальчику, что узнает в нем старого друга, который погиб в 1918 году в Арденнах. По словам мага, Рэй унаследовал его душу. Это было не на представлении, фокусник просто разговаривал с ним.

Почему он сказал это? Не знаю. Может быть, он увидел во мне готовность принять какую-то новую судьбу? Откуда мне знать... Но я помню, что он сказал мне Живи вечно - и подарил мне мое будущее, а заодно и мое прошлое - много лет жизни до того дня, когда его друг погиб во Франции...

Сам Брэдбери уверен, что начал писать именно благодаря встрече с Мистером Электрико. Почему бы нам не поверить ему?..

В Аризоне Рэя ждал настоящий клад: один из местных ребят собрал целый ящик журналов фантастики, и Рэй прочитал их все. Истории о Тарзане и марсианские эпопеи Эгара Райса Берроуза настолько потрясли его воображение, что он, не в силах преодолеть жажду новых приключений, принялся творить их сам.

Тем летом его настоящей Машиной Чудес стала игрушечная пишущая машинка, у которой были одни только заглавные буквы.

Еще двумя годами позже, в 1934 году, судьба и Депрессия переносят его семью в Лос-Анджелес. К этому времени Рэй превращается в полноватого очкарика, традиционного школьного изгоя, которого сверстники никогда не зовут играть в бейсбол. Что ему остается? Только чтение. И фантастические рассказы, порожденные его воображением...

Сейчас, семь десятилетий спустя (неужели семь десятилетий? - проклятая машина времени, с ней совершенно невозможно уследить за годами!), он остается таким же толстячком в очках, с по-детски чистой и не по-детски печальной улыбкой. В 1950 году он напишет: Никто не может постареть, пока не осознает вполне, насколько он одинок в этом мире.

Еще через несколько десятилетий станет ясно, что сам он этого так вполне и не осознал.

Тогда, в середине 30-х годов (наша машина времени отправляется в прошлое), он лишь начинал чувствовать одиночество, но был не в силах его осознать. Это было нелегкое чувство. Он, открытый для чудес, погибал в повседневности. Мама его понимала, но радоваться чудесам не могла - ей по-прежнему не дано было видеть чудовищ, засевших на предпоследней ступеньке ночной лестницы.

Возможно, со временем Рэй тоже научился бы не обращать на них внимания, забросил журналы и стал обычным работягой. К тому шло, и к тому бы пришло, если бы рок не продолжал раскручивать свой маховик - если бы не чудеса.

В Калифорнии было возможно все. Однажды он заехал на роликах в Голливуд и приехал домой в лимузине бывшей кинозвезды и будущей королевы голливудских сплетен Луэллы Парсонс.

Рэй всегда был там - в неуловимом промежутке между прошлым и будущим, и никогда не терял способности охватить взглядом и то, что уже было, и то, что е

ще не сбылось.

В первых числах сентября 1937 года Брэдбери случайно познакомился в букинистическом магазине с каким-то парнем, который обратил внимание на его страсть к фантастическим журналам и пригласил... куда? Не может быть. Его пригласили на очередное ежемесячное заседание местного отделения Научно-Фантастической Лиги.

Брэдбери пережил то же потрясение, которое примерно тогда же обрушилось на нью-йоркского любителя фантастики Фредерика Пола и на сотни (всего лишь сотни - на всю страну) других: он, неудачник, заблудившийся в воображаемых мирах, нашел таких же, как он, нашел единомышленников - и нашел их в совершенно реальном, вещественном, повседневном мире! Не может быть.

Во-первых, чудес не бывает.

Во-вторых, попробуйте-ка повторить это еще раз - после такого несомненного чуда!

5 сентября 1937 года Рэй Брэдбери, наконец, вышел на скоростное шоссе, по которому его судьба рванула вперед - без светофоров и остановок на дозаправку.

Именно на том заседании кто-то вручил ему первый номер самодеятельного клубного журнала Imagination (отпечатанного на машинке, размноженного на ротаторе и пробитого у корешка тремя скрепками), где были опубликованы рассказы и статьи членов Лиги. Брэдбери вдруг осознал, что в таком журнале могли бы публиковаться и его рассказы. Предложить их в настоящий журнал он бы не осмелился, но в такой - почему бы и нет?..

Его первая фэнская публикация состоялась уже через четыре месяца - в январе 1938 года в очередном выпуске Imagination появился рассказ Дилемма Холлербокена. Рассказ был старательно снабжен всеми недостатками любительской прозы, но как минимум сюжетная его идея была свежа: герой накопил невероятное количество энергии благодаря тому, что сумел остановиться во времени, и эта энергия должна была немедленно высвободиться, если бы он снова начал двигаться.

Время, энергия времени, человек и время - все это было уже в самом первом его опубликованном рассказе!

Три года спустя на поразительно похожей идее построит первый из рассказов своего оружейного цикла Альфред Ван Вогт - профессиональный писатель и один из любимцев Джона Кэмпбелла. Было что-то?.. или?.. Как бы то ни было, фантастический мир оставался невероятно тесен.

Но Брэдбери был в этом мире пока что почти никем. Он был Шутом. Джокером. Записным остряком, который хохмил в журналах, на встречах, на улице, всегда и по любому поводу. Он бурно общался. Он рассылал юморески и заметки во все любительские журналы, до которых мог дотянуться. Но под всем этим неуправляемым весельем, - писал спустя всего лишь пять лет его близкий друг Брюс Йерке, - скрывалось глубокое понимание человеческой природы, и уже видны были зарубки, оставленные временем...

Тогда же клубная жизнь познакомила Брэдбери и с некоторыми писателями-профессионалами из Лос-Анджелеса. На заседания Лиги приходили Генри Каттнер, Артур Барнс, Ли Бреккет, Роберт Хайнлайн. Энергичный и ненасытно жаждущий общения улыбчивый молодой человек временами пугал их своей импульсивностью, а уж бесконечными расспросами о том, как стать профессиональным и успешным писателем, мог довести просто до белого каления.

К тому времени он как раз закончил школу и принялся искать, чем заняться во взрослой жизни. Театр? Графика? Литература?..

Юморески вскоре перестали его устраивать и он перешел к более серьезным формам. Но любительские журналы, привыкшие получать от Брэдбери легкие хохмы, серьезные его рассказы брали не слишком-то охотно. Рэй прекрасно знал, что такие издания вечно испытывают дефицит материалов, и отказам сначала просто удивлялся, а затем с обидой начал подозревать чуть ли не заговор...

Но из этой ситуации выход был найден - летом 1939 года Брэдбери выпустил первый номер своего собственного фэнзина Futuria Fantasia. В этом журнале ему, как правило, в публикациях не отказывали...

С подготовкой первого номера (всего Брэдбери сделал четыре выпуска) совпало первое (и последнее) политическое затмение, постигшее будущего классика - он увлекся идеями технократии. В 1930-х годах это было весьма модное поветрие, этакая новая химера, рожденная в болотах всеобщего уныния от брака Депрессии с техническим прогрессом. Технократы утверждали, что научные методы управления экономикой позволят сделать ее максимально эффективной, и у общества не останется другого выхода, кроме как немедленно процвесть. Для этого нужно было дождаться, когда неэффективная капиталистическая экономика сама себя скушает. Депрессия - это только начало, говорили идеологи технократии. Если все пойдет так, как предсказывает суровая логика, то к 1945 году Америка будет лежать в руинах. У народа просто не будет иного выхода, кроме как вручить свою судьбу в руки наиболее продвинутых инженеров, ученых и мыслителей, которые смогут подняться над сиюминутными проблемами и объединенными силами решить задачу построения идеально устроенного общества.

Брэдбери в те времена еще вполне бодро принимал предложения по воплощению в жизнь всяческих утопий. Но (машина времени - щелк, щелк, щелк) - уже через несколько лет он будет воспринимать технический прогресс как одно из многих фантастических чудовищ, выпестованных человеческой недальновидностью. А уж утопии, особенно воплощенные в жизнь, станут для него едва ли не главным кошмаром...

Потому что утопии - это те же детские мечты. Став былью, они немедленно оказываются не нужны и погибают.

Но тогда, в 1930-х годах, писатели и любители фантастики относилась к социальным экспериментам без особенных предубеждений - если можно было фантазировать в области науки и техники, то почему бы не пофантазировать и по части социального устройства? Некоторые из молодых фэнов, помогая сделать сказку былью, даже решались на следущий шаг и становились членами компартии США - впрочем, после подписания пакта Молотова-Риббентропа и резкой смены этой партией генеральной линии (от тотальной критики фашизма к объявлению Гитлера главным союзником) все они, за редким исключением, партбилеты сдали. При всей любви к фантастике (и, может быть, именно благодаря ей), они все-таки не были совсем уж наивными юношами.

Технократия, хотя и предлагала столь же научный, как и коммунистическая теория, подход к общественному переустройству, была для американцев все-таки меньшим пугалом, чем красная угроза. Это был не очень страшный ужас. Кое-кому из молодежи нравилось.

Мне кажется, - писал тогда Брэдбери, - что технократия сочетает в себе все мечты и надежды фантастики. Именно об этом мы мечтали столько лет - и скоро наши мечты могут воплотиться в реальность...

Через десять лет, перечитывая эти строки, он испытывал перед некогда превозносимыми им идеями только ужас.

Брэдбери игрался с технократической утопией недолго - в первых номерах Futuria Fantasia ей уделялось довольно много места, но постепенно тема сошла на нет. Публиковать фантастические рассказы ему было интереснее, чем социальные прожекты. К тому же, здесь наблюдались определенные достижения: например, для четвертого (и, увы, последнего) номера фэнзина Брэдбери выпросил рассказ у самого Роберта Хайнлайна - почти невероятная удача, даже с учетом того, что Хайнлайн поставил главным условием публикацию рассказа под псевдонимом Лайл Монро. Обложки для журнала рисовал Ханнес Бок - еще один приятель Брэдбери по Лиге, художник-любитель, тогда еще никому неизвестный.

Именно его рисунки Брэдбери захватил с собой, когда летом 1939 года отправился в Нью-Йорк на самый первый в мире WorldCon - всемирный съезд любителей фантастики. Всемирным этот съезд назывался, скажем прямо, ради красного словца, съехались на него только американцы, но ничего подобного нигде в мире тогда больше не проводилось. Помимо участия в съезде, Брэдбери предпринял в Нью-Йорке еще одно важное для истории деяние - он зашел в редакцию ежемесячника Weird Tales и встретился с редактором журнала Фэрнсуортом Райтом. Во-первых, он хотел выяснить, есть ли какие-то перспективы публикации в журнале его собственных рассказов (перспектив, впрочем, тогда не нашлось). Во-вторых, он предложил Райту посмотреть работы Ханнеса Бока - и здесь попадание было точным. Райту стиль иллюстраций понравился, и вскоре с подачи Брэдбери графика Ханнеса Бока стала регулярно появляться в журнале, а сам он быстро сделался одним из популярнейших художников-фантастов.

Сам же Брэдбери нашел в Нью-Йорке нечто большее, чем возможность издаться: он нашел себе литературного агента. Джулиус Шварц был тогда одним из немногих активистов, кто тратил время на пристраивание чужих рассказов в журналы. (Позже он найдет себе более престижное и творческое занятие и останется в истории массовой культуры как ведущий редактор комиксов про Супермена и Бэтмена).

Брэдбери отдал Шв

арцу свои рукописи и вернулся в Лос-Анджелес - работать.

За неимением других средств к существованию, он работал разносчиком газет. Будущий классик носился по улицам с криком Последние новости! добрых четыре года, с 1938 по 1942, одновременно придумывая новые рассказы, наблюдая за людьми, подмечая яркие детали... Если у него хватало на это сил. Вы никогда не бегали по улицам с тяжеленной пачкой газет? Попробуйте. Очень способствует творческому росту, если удастся сохранить дыхание.

Через много лет он написал об этом времени: Когда я продавал газеты, друзья спрашивали меня: Что ты тут делаешь? Я отвечал: Становлюсь писателем. Ты выглядишь не по-писательски, - говорили они. Зато я чувствую себя как писатель! - возражал я.

Только в 1941 году (через полтора года после знакомства с Брэдбери) Шварцу впервые удалось продать его рассказ. Мятник, написанный еще в 1939 году и позже переписанный приятелем Брэдбери Генри Хассе, принес соавторам на двоих 27 с половиной долларов (минус причитавшийся агенту процент). Это была история ученого, который во время демонстрации своего изобретения нечаянно угробил два десятка ведущих светил мировой науки и был за это наказан бессмертием - и созерцанием бесконечной смены эпох. Рассказ был откровенно слаб в литературном отношении, но, по какому-то странному стечению обстоятельств, это снова был рассказ о времени.

Время не отпускало его.

В 1942 году Брэдбери решил, что хватит с него газетной работы. Он выбрал из своих рукописей все, что можно было читать без риска для рассудка, и отправился в Нью-Йорк к Шварцу, рассчитывая на его дружеский совет.

Шварц, уже имевший к тому времени значительный опыт общения с редакторами журналов, помог не только советом. Несколько дней они вдвоем жили за пишущей машинкой - Шварц критиковал то, что Брэдбери писал, а Брэдбери раз за разом послушно переписывал, раз в день выбегая на улицу, чтобы купить молоко и гамбургер - большего он позволить себе не мог, да и у Шварца дела были не настолько блестящи, чтобы кормиться удавалось за его счет.

Может быть, помогла диета, может быть - советы мудрого Шварца, но рассказ Дудочник, написанный Брэдбери во время их совместного сидения, удалось пристроить довольно быстро. Это был первый опубликованный марсианский рассказ Брэдбери - достаточно прилично сделанный для профессиональной публикации, но не настолько хороший, чтобы удостоиться включения в какой-нибудь из его важных авторских сборников.

Отойдя от машинописной лихорадки, Брэдбери посмотрел на свой текст со стороны и остался недоволен. Он видел, как, что и зачем он сделал, он сознавал, что рассказ приобрел более привычный для издателей вид - но был ясно, что одновременно Дудочник что-то потерял. Исчезли странные и ни на что не похожие марсианские города. Исчезла юношеская поэтическая приподнятость. Исчезла... магия?

Брэдбери засел за машинку и принялся писать - один рассказ за другим, не давая себе ни малейшей поблажки и выдавая текст десятками страниц в день. Ни один из этих рассказов не был принят ни в одном журнале фантастики.

Но он упорно продолжал искать свой голос, и монолитная суровость редакторов стала давать трещины. Рассказик в Thrilling Wonder Stories, другой в Weird Tales- иногда подражая другим, иногда изобретая что-то свое. Ветер он писал, держа в голове стилистику Хэмингуэя. Толпа выросла из стилистики Эдгара По...

К середине 1943 года его упорство принесло первые успехи. Его рассказы стали регулярно появляться в Weird Tales, реже - в других изданиях, менее значимых. Самым известным журналом фантастики оставался Astounding Джона Кэмпбелла - тот первым читал каждый новый рассказ Брэдбери, но не проявлял ни малейшего желания их публиковать. Такая фантастика ему не подходила.

Поэтому Брэдбери мало-помалу стал дрейфовать в сторону литературы ужасов. Детские страхи были ему памятны, и его пишущая машинка превращала их в стильные и необычные истории. В Weird Tales его уже числили постоянным автором. А в 1947 году у него даже вышел авторский сборник Темный карнавал в издательстве Arkham House - вышел и разошелся довольно большим для этого издательства тиражом в три с небольшим тысячи экземпляров.

Но, конечно, для мира большой литературы это пока еще не было Настоящей Книгой.

В 1945 году Джулиус Шварц предложил один из рассказов Брэдбери в журнал New Detective и внезапно получил совершенно восторженный отзыв. Редактор Райерсон Джонсон писал: Вне всяких сомнений, Брэдбери - самый интересный начинающий автор из всех, кого мне доводилось читать. Присылайте мне все, что он напишет.

Стена жанрового загона была сломана, мустанги могли уходить в прерию. Рассказы Брэдбери расходились по детективным журналам, журналам мистики, да и по части научной фантастики наметился прорыв - в 1946 году журнал Planet Stories опубликовал Пикник на миллион лет - первый фрагмент того, что через несколько лет соберется под обложкой с заголовком Марсианские хроники, - и новеллу Забытые временем (которая позже получит новое название Лед и пламя), историю взбесившегося времени (опять времени!), за несколько дней пожирающего целые поколения...

Еще важнее было то, что прозой Брэдбери заинтересовались внежанровые популярные журналы. Его рассказы появились в American Mercury, Charm, Collier"s, Mademoiselle. Один из этих рассказов Марта Фоули включила в ежегодную антологию Лучших рассказов года. Другой был выдвинут на премию О.Генри.

Когда предложения прислать рассказ стали приходить от престижных New-Yorker и Harper"s, Джулиус Шварц написал Брэдбери, что больше ничем не сможет ему помочь. В том, что касалось пристраивания рассказов в фантастические журналы, Шварц был бесспорным специалистом. Но опыта работы на более ответственных и дорогих рынках у него не было. Здесь он помочь не мог - ничем...

Брэдбери вырос на фантастике, он был ее прямым литературным потомком, ее следующим поколением и ее гордостью. Но мир фантастики теперь уже не был единственным доступным для него миром. Теперь для него были открыты все пути. При этом его любимая фантастика по-прежнему оставалась с ним, но самим своим сущестованием он сумел изменить и ее саму, и ее восприятие внешним миром. Подумать только - глянцевые журналы с миллионными тиражами не считали зазорным перепечатывать его рассказы, уже опубликованные когда-то в Weird Tales! О его прозе спорили серьезные критики. Его книги выпускали крупнейшие издательства. Его приглашали писать сценарии для Голливуда...

Мальчик, запоем читавший Принцессу Марса, теперь написал Марсианские хроники.

Преисполненный восторга подросток, любовавшийся в цирковых шатрах на живые диковинки, создал Человека в картинках.

Юноша, увлекавшийся технократическими идеями, стал автором ярчайшего антитехнократического романа 451° по Фаренгейту.

Писатель, прежде зарабатывавший на жизнь рассказами ужасов, вырастил Золотые яблоки солнца...

В 1950 году, когда вышли Марсианские хроники - более полувека назад! - Рэю Брэдбери было всего тридцать лет. Впереди были долгие годы жизни, увлекательной работы, неизменного успеха, неувядающей популярности. Премии, переводы на все языки, признание современников, слава живого классика...

В 1950 году он оставался тем же мальчишкой, который зачитывался Тарзаном. В том же 1950 году он по-мальчишески плакал, узнав о смерти его автора...

В нем поразительно сочетаются страх перед тьмой и умение радоваться свету. Его любимый праздник - Хэллоуин. Его лучший враг - время. Хрупкое, как крылышко бабочки. Безжалостное, как молодой голос по телефону. Равнодушное, как прилив, который каждую ночь слизывает с песка шедевры старого художника...

Пройдет еще полвека (щелк, щелк, щелк - это действительно отсчет лет, или же колесики просто бессильно цокают друг о друга?), и он напишет: Когда я гляжу в зеркало, я встречаю взгляд мальчишки, чьи голова и сердце переполнены мечтами, восторгом и неистребимой любовью к жизни. Да, у него совсем седая шевелюра - но что с того? Люди часто спрашивают, как мне удается оставаться таким юным, как удается сохранить ощущение молодости. Все просто: пусть ваша жизнь преисполнится всеми возможными рифмами, всеми возможными занятиями, всей возможной любовью. И обязательно находите время для смеха - помните о том, что дарит вам счастье - каждый день, без исключения. Именно так я и поступаю с самого раннего детства.

Я читаю эти строки и лихорадочно думаю - главное, главное, где же главное? Ведь чего-то здесь определенно не хватает!

Потом я переворачиваю страницу - и вижу его лицо. Лицо человека, который жил и в мире науки, и в мире магии, здоровался за руку с далеким прошлым - и невероятным будущим.

Лицо человека, которому суждено жить вечно.

Рей Брэдбери родился 22 августа 1920 года в городе Уокиган, штат Иллинойс. Полное имя - Раймонд Дуглас Брэдбери (второе имя в честь знаменитого актёра Дугласа Фэрбенкса). Отец - Леонард Сполдинг Брэдбери (потомок англичан-первопоселенцев). Мать - Мари Эстер Моберг, шведка по происхождению.

В 1934 году семья Брэдбери перебирается в Лос-Анджелес, где Рэй проживает и по сей день. Детство и юношество писателя прошли во времена Великой депрессии, средств на университетское образование у него не было, тем не менее, приняв едва ли не в 12 лет решение стать писателем, Рэй с завидным упорством ему следовал, никогда не задумываясь об иной профессии. Будучи молодым он продавал газеты, затем несколько лет жил за счёт жены, пока в 1950 году наконец не было опубликовано первое его крупное произведение - «Марсианские хроники». Затем (в первых номерах журнала «Playboy») - повесть «451 градус по Фаренгейту». Далее его слава разрослась до всемирной.

Рэя Брэдбери часто называют мэтром фантастики, одним из лучших писателей-фантастов и основоположником многих традиций жанра. Фактически же Брэдбери не является фантастом, так как его творчество следует отнести к «большой», внежанровой литературе, да и истинно фантастичных произведений у него лишь малая доля. Тем не менее, Брэдбери является обладателем нескольких наград в области фантастики (Небьюла - 1988, Хьюго - 1954), помимо множества общелитературных премий.

Произведения Брэдбери в большинстве своём - это короткие рассказы, не развлекательного характера, содержащие короткие зарисовки, сводящиеся к остродраматическим, психологическим моментам, построенные в основном на диалогах, монологах, размышлениях героев, нежели на действии. Несмотря на явный талант к придумыванию различных сюжетов, зачастую занимательных и оригинальных, писатель часто ограничивается бессюжетными зарисовками, очень метафоричными, полными скрытого смысла или же не несущими определённой смысловой нагрузки вообще. И даже в хорошо «скроенных» произведениях Брэдбери может легко оборвать повествование, уйти от подробностей, оставив действие в момент острого накала страстей. Также практически ни в одном произведении писателя не удастся уличить в морализаторстве и навязывании своей точки зрения: в 99% произведений автор остаётся «за кадром». Ситуация может развиваться сколь угодно пристрастно, но никогда Брэдбери не приведёт читателя к выводу. Словно бы он видит свою задачу в том, чтобы взволновать читателя, обострить ситуацию и уйти, оставив его размышлять за книгой.

И если от иных своих творческих принципов Брэдбери и отходил, то его «язык», то есть способы изложения образов, мыслей, практически никогда не менялся. Характерные черты его языка - это «акварельность», минимум деталей, описаний, подробностей, действий. Имеет место даже не столько фантастичность, (отсутствие реалистичности), сколько пренебрежение значением правдоподобия. Эта черта касается и сюжетов (фантастичность легко уживается со сказочностью, детектив с мелодрамой, сметая рамки жанров), и языка: Брэдбери пренебрегает описаниями мест действий, внешности героев, именами, датами, цифрами. Естественно, в его произведениях не встретить технических подробностей и полное отсутствие вымысла в технической сфере.

Соответственно, не возводя сюжетную основу в абсолют, Брэдбери легко меняет стили и жанры своих произведений. В рассказах одного и того же года написания легко можно встретить и фантастику, и мелодраму, и детектив, и фэнтези, исторические зарисовки, стихи и прочее.

Насколько можно судить по эссе и интервью, Брэдбери проповедует литературу чувств, а не мыслей. Эмоций, а не действий. Состояний, а не событий.

Брэдбери ратует за духовные ценности и прежде всего за фантазию, творчество. Едва ли не высшей ценностью Брэдбери объявляет внутренний мир человека, его мировоззрение, фантазию. Способность человека чувствовать, сопереживать писатель признаёт главным качеством. В своих произведениях сочувствует прежде всего людям искусства (и даже больше его ценителям), нежели всем прочим. Зачастую при этом на страницах своих книг Брэдбери жестоко расправляется с «врагами» - чёрствыми людьми, лишёнными фантазии, мещанами, чиновниками, политиками - теми, кто препятствует нормальной жизни творческих людей, самовыражению, общению, кто сводит культуру к условностям, массовости, стандартизации, делает жизнь сухой, скучной, духовно бедной, пресной. (в повести «Марсианские хроники» (глава «Эшер II») главный герой с болью и надрывом описывает сжигание книг, но потом хладнокровно убивает с десяток живых людей, при этом обставляя убийства с завидной фантазией, по книгам Эдгара По…

Своеобразно Брэдбери решает и этические проблемы: зло и насилие в его книгах предстают нереальными, «понарошными». Как некие «тёмные силы», лучший способ борьбы с которыми - их игнорирование, обыгрывание, уход в другую плоскость восприятия. Очень ярко эта позиция нашла отражение в романе «Надвигается беда», где в финале главные герои побеждают «тёмный карнавал» нечисти балаганным весельем.

Рэй Брэдбери (Рэймонд Дуглас) американский писатель, родился 22 августа 1920 года в городе Уокиган, штат Иллинойс. Отец - Леонард Сполдинг Брэдбери, мать - Мари Эстер Моберг. Когда была Великая депрессия в 1934 году, семья Брэдбери переехала в Лос-Анджелес и осталась там жить. Еще будучи совсем юным, Рэй постановил себе цель стать знаменитым писателем, и всегда стремился к ее достижению.

После удачной публикации в 1950 году, последовала Всемирная слава. Рей создал очень много увлекательных литературных произведений, это и сотни рассказов, несколько хороших романов, десятки пьес, много стихотворений и повестей. Рэя Брэдбери считали лучшим писателем-фантастом. Но по количеству фантастических произведений, он не совсем писатель-фантаст, скорей всего его преобладающее творчество это нежанровая литература. Правда у него есть несколько знаменитых наград за хорошую фантастику (Небьюла - 1988, Хьюго - 1954) и много премий за литературные произведения.

Каждую работу писатель пишет, как на скорую руку эскиз, который интересный своей загадочностью, психологическими моментами, монологами, размышлениями героев и эмоциональностью. Его творчество наполнено духовными ценностями. Читая книги, читатель еще долго будет раздумывать над сложившеюся ситуацией, над моментами, разгадывать и додумывать завершение. Изюминка в произведениях писателя, взбудоражить читателя и не дать логической концовки. В его рассказах за один год творчества можно встретить и фантастику, и исторические зарисовки, роман и многое другое, это все говорит о том, что писатель может легко менять жанр написания своих произведений.

Стиль написания своего творчества у него особенный, уход от описания деталей, правдоподобности, технических подробностей. Больше фантастики, которая четко вписывается в произведения.

Своим творчеством писатель говорит о чувствах, мыслях и состоянии. В произведениях больше сочувствует людям, которые видят и ценят искусство. По особенно он расправляется с так намазываемыми врагами - людьми лишены чувства видеть прекрасное, в искусстве, фантазии, со всеми кто препятствует развитию творческих людей, их самовыражению, общению, превращает жизнь в серые будни.

5 июня на 92-м году жизни скончался известный американский писатель, легенда фантастики Рэй Брэдбери.

Американский писатель, классик научной фантастики Рэй Дуглас Брэдбери (Ray Douglas Bradbury) родился 22 августа 1920 года в городе Уокигане (штат Иллинойс, США). Второе имя - Дуглас - получил в честь знаменитого актера Дугласа Фэрбенкса.

Дед и прадед Рэя Брэдбери - потомки англичан-первопоселенцев, приплывших в Америку в 1630 году; в конце XIX века они издавали две иллинойские газеты (в провинции это означало определенное положение в обществе и известность). Отец, Леонард Сполдинг Брэдбери, был служащим компании по производству электроэнергии. Мать, Мари Эстер Моберг, шведка по происхождению.

В 1934 году, в разгар Великой депрессии, семья Брэдбери перебралась в Лос-Анджелес.

Литературой Рэй всерьез увлекся еще в школе. С 9 лет он все свое свободное время проводил в библиотеках. Сочинять начал еще в возрасте 12 лет. К 20 годам он твердо решил, что станет писателем.

С 18 лет он начал продавать газеты на улице - продавал их каждый день в течение четырех лет, пока литературное творчество не стало приносить ему более или менее регулярный заработок.

В 1938 году в Лос-Анджелесе Рэй окончил среднюю школу. В колледж ему поступить так и не удалось .

Позже, в 1971 году, вышла его статья под названием "Как вместо колледжа я закончил библиотеки, или Мысли подростка, побывавшего на Луне в 1932-м".

Его первый рассказ был опубликован в 1941 году, после чего Брэдбери стал много печататься в журналах. За первым сборником рассказов "Мрачный карнавал" (Dark Carnival, 1947) вышли "Марсианские хроники" (The Martian Chronicles, 1950) - цепь связанных общим сюжетом новелл о прагматиках землянах, эксплуатирующих и развращающих идиллически настроенных марсиан. Роман является классикой научной фантастики и самым известным произведением Брэдбери.

Затем в первых номерах журнала Playboy вышел его роман "451 градус по Фаренгейту" (Fahrenheit 451, 1953). После этого слава Брэдбери разрослась до всемирной. В 1967 году роман был экранизирован режиссером Франсуа Трюффо.

Среди других наиболее известных произведений Брэдбери: поэтичная романизированная автобиография "Вино из одуванчиков" (Dandelion Wine, 1957), романы "Чую, что зло грядет" (Something Wicked This Way Comes, 1962), "Заполночь" (Long After Midnight, 1977), "Смерть - удел одиноких" (Death is a Lonely Business, 1985), "Кладбище для лунатиков" (Graveyard for Lunatics, 1990).

В числе его наиболее значительных сборников: "Человек в картинках" (The Illustrated Man, 1951), "Золотые яблоки Солнца" (The Golden Apples of the Sun, 1953), "Страна октября" (The October Country, 1955), "Лекарство от меланхолии" (A Medicin for Melancholy, 1959), "Механизмы радости" (The Machineries of Joy, 1964), "Электрическое тело пою!" (I Sing the Body Electric, 1969), "Быстрее взгляда" (Quicker Than the Eye, 1996) и "Несущийся слепец" (The Driving Blind, 1997).

Рассказы составляют самую большую по объему часть творчества Брэдбери.

Произведения Брэдбери включены более чем в 800 антологий. Ему принадлежат также поэтические сборники, рассказы для детей, детективы, киносценарии (особое место занимает сценарий фильма "Моби Дик").

Брэдбери выступал как автор и ведущий цикла телепередач "Театр Рея Брэдбери" , включавший 65 мини-фильмов по мотивам рассказов писателя. Съемки сериала проводились с 1985 до 1992 гг.

В 1970-м году Брэдбери написал статью "Девочки налево, мальчики направо - мечта о Лос-Анджелесе", которая вышла в "Лос-Анджелес Таймс". В ней он сетовал на то, что в американской культуре нет понятия "центральной городской площади", которая, по его мнению, делает Париж Парижем и служит местом для семейных и дружеских встреч в мексиканских городах.

Спустя несколько лет общий друг познакомил Брэдбери с известным архитектором Йоном Жерде. За обедом выяснилось, что источником вдохновения для недавно открывшегося сити-молла "Глендейл Галерея" (город Глендейл, штат Калифорния) послужила как раз статья Брэдбери.

Этот обед положил начало еженедельным встречам, во время которых Брэдбери и Жерде разработали несколько концепций для фирмы Жерде ("Жерде Партнершип"). Из них вырос новый сити-молл "Хортон Плаза", построенный в 1985 году в Сан-Диего (Калифорния) за 140 миллионов долларов. Концепцию для него Брэдбери сформулировал в эссе "Эстетика затерянности". За год торговый центр посетило 25 миллионов человек. И по сей день он остается самой крупной торговой точкой города.

Большая и дружная семья сразу притягивает к себе. Своей необычностью впервую очередь. Автор не даёт конкретных фактов кем являются члены этой семьи. То ли призраки,то ли люди с паранормальными способностями,то ли нечесть разной масти. Но одно можно сказать точно- они ценят и оберегают друг друга.⠀
⠀
История мальчугана Тимоти очень трогательна. Он,в отличие от других,точно человек. Его подкидывают к дверям дома,о котором идёт повествование,в двухнедельном возрасте. В доме его принимают как родного и никого не смущает,что он "другой".⠀
⠀
Мне особенно полюбился крылатый дядюшка Эйнар,за его открытость и добродушие. Судьба его,после ухода из дома очень завидная. Обзоведясь семьёй,он становится счастлив и любим.⠀
⠀
Некоторые герои очень напоминают героев книги "Дом,в котором..."????⠀
????Спящая Сесси- это Слепой,оба героя везде и во всем, оберегают дом и всех его обитателей.⠀
????Тысяча раз пра-бабушка -это Табаки,ограничена в движении,мудра и очень болтлива.⠀
⠀
Эту семью я искренне полюбила и приняла в свое сердце. Безумно жаль,что продолжения истории нет.

Читать полностью

«Вино из одуванчиков» Брэдбери: спасать или спасаться?
Одуванчиковое вино искрящееся,
На губах тающее, настоящее,
Впитавшее фантастические истории,
На новеллах жизни настоянное,
Как зелёный Гринтаун прекрасное,
Хотите рецепт? Пожалуйста!
Возьмите всё самое свежее,
Порежьте, смешайте, нарвите,
Танцуйте, читайте и пойте,
Все мгновения лета цените.
Добавьте совет прабабушки,
Приправьте умением жить,
Гамму чувств с полной горкой отсыпьте,
И им не давайте остыть.
Пусть Брэдбери с вами случится,
Хотя, как вино не зови –
Не станет книга любимой,
Если в ней не будет любви.

«Вино из одуванчиков» - а какое же ещё вино в эпоху «сухого закона»?
Серия «ЭКСМО» «Курортный роман» - я долго не могла определиться с выбором: Киз, Пелевин, Брэдбери? Что нового можно написать о «Вине из одуванчиков» - повести, выдержавшей более ста переизданий только на русском с предисловиями, послесловиями, комментариями. И всё-таки я остановилась на Брэдбери. Рэй был моим ровесником, когда начал обдумывать книгу, в которой слились события прошлые и настоящие, реальные и воображаемые. И мне тоже захотелось увидеть лето детства глазами молодого американца и своими одновременно. Да и стыдно не знать культовых произведений «отцов-основателей». In vino veritas! В этой книге просто обязана быть истина.
Отрывок из интервью Дмитрия Диброва:
- Вот откуда вы всё это знали, смогли передать мудрость зрелости, будучи совсем молодым человеком?
- Я пишу так, как великие французские живописцы, которые создавали свои полотна, нанося на холст точки.
- Пуантилизм.
Ну да. Ты просто наносишь отдельные точки, а потом они складываются в картину. «Вино из одуванчиков» началось с того, что я написал маленький пассаж о крылечках американских домов. А вторая точка - рецепт, как делать вино из одуванчиков. Его вырезал мой дед из одного журнала. Фейерверки, запуск змея, провинциальные похороны - все эти точки мало-помалу населяли полотно, и в один прекрасный день я посмотрел и изумился: «Кажется, я написал картину».
Мне же повесть больше напомнила не картину, а фотоальбом или киноленту с эффектом полного погружения: демонстрация внешнего облика предметов и персонажей, запахов, вкуса, звука, фактуры. Кстати, вино из одуванчиков не миф, оно существует, его можно приготовить самим. Особенной популярностью вино пользуется в Англии. Его готовят из сочных жёлтых майских соцветий, лимонов, добавляют пряные травы: мяту, мелиссу, душицу. Именно так и делал главный одуванчиковый винодел, называя его частичкой лета в бутылке.
Знакомство с книгой началось «с одёжки». Меня порадовало оформление – удобный формат – «версия для сумочки», чёткий шрифт, оптимистическое летнее сочетание сочного зелёного с жёлтым. Понравились векторная иллюстрация от дизайнера из Хорватии Дианы Хлевняк с мягкой цветовой палитрой, классический перевод Кабалевской. По моему скромному мнению, этот перевод очень близок к той лиричности, что слышится у Брэдбери в оригинале. Вслушайтесь в звучание: «Dandelion Wine». Автор повторяет трижды: dandelion wine, dandelion wine, dandelion wine - будто звенят колокольчики улетающим звоном невозвратного мгновения. По шкале читательской отзывчивости Брэдбери на световые мили обогнал планету. Шутка ли – преодолев инерцию земного притяжения вместе с экипажем «Аполлона» одуванчик воображения вещественно воплотился на поверхности Луны. Безымянный кратер получил картографическое гражданство, войдя в астрономические атласы кратером Одуванчиков.
Как аспирант-историк отмечу, что время написания повести (середину 60-х) можно считать в какой-то степени рубежом в развитии США. Молодой американец сжигает свою призывную карточку, марширует в «рейдах свободы» по южным штатам, пикетирует напалмовые заводы. Откуда он пришёл, и кто он: послушный и благодарный потребитель фордовских автомобилей и херстовских идей? Что будет, когда главные герои «Вина из одуванчиков» станут взрослыми? Неужели только изменой детству человек может сохраниться и выжить в море стандартных установлений и правил, которые выдуманы будто нарочно, чтобы убить детство?
Часто цитируют известные слова Льва Толстого: «Во всех веках и у всех людей ребёнок представлялся образцом невинности, безгрешности, добра, правды и красоты. Каждый шаг, каждый час грозит нарушением этой гармонии». Я предлагаю прочесть повесть «Вино из одуванчиков», чтобы повернуть память. Мне кажется, что первым чувством нормального человека станет тогда тоска по невозвратности, необратимости времени и желание очистить свою взрослую жизнь пусть наивными, зато чистыми идеалами собственного детства. Мир глазами ребёнка – яркий, подвижный, непонятный, непредсказуемый, он переливается, колышется, меняется.
Старики и дети – начало и конечность нас самих. Автор фантастически описывает похожую непохожесть старости и детства (мисс Бентли и дети). В мире взрослых есть такие оазисы, где собираются добрые дела взрослых, помнящих своё детство. Мне понятна мысль автора о необходимости сохранять истоки человечности в каждом человеке.
Книга добрая. Но всё же мешает опыт уже прочитанного об этой эпохе, где меньше философии, но больше реальной жизни, шире охват событий и масштаб проблем (странно, что в городе полностью отсутствуют, к примеру, афроамериканцы). Стэйнбек, Селлинджер, Стивен Кинг и Харпер Ли наводят на мысль, что не всё было так радужно, как у детей, и так стабильно, как у стариков Гринтауна. Скоро страна начнёт затяжной прыжок в пропасть экономического кризиса. Но пока до этого ещё далеко, и только страшная жара в середине лета напоминает, что в любой момент может разразиться гроза.
Брэдбери любит конкретные детали. Его интересует жест, ощущение, выражение лица, звук голоса. В некоторых эпизодах (например, юмористических или страшных) он выделяет отдельные слова в речи для наглядности и осязаемости. Впечатляют необычные жители Гринтауна: 90-летняя прабабушка, полковник Фрилей, местный волшебник мистер Джонас, Лео Ауфман с Машиной счастья, красавица Лавиния. Отмечу лирическую вставную новеллу о встрече старой Элен Лумис с родственной душой и романтиком Биллом Форестером. Но для меня романтика всё-таки приглушилась тайной голубого конверта: в письме мисс Лумис наверняка сообщила Уильяму о том, что завещала ему своё немалое состояние. Ничего другого тут просто не может быть. И, думается, она пошутила, пожелав ему недолгой жизни.
Всё в повести происходит в первый раз, все открытия и потери. Слышатся голоса – словно со дна зелёного колодца. Шепчутся травы – можно опустить в них руку, как в нежные ножны. В ушах, как в морской раковине, вздыхает ветер, в каждом ухе стучит по сердцу, третье колотится в горле, а ещё одно, настоящее, гулко ухает в груди. И тут же однообразный быт женщины средних лет, которая не смеет мечтать, потому что её мечты не осуществятся, старушка, переставшая верить в то, что была когда-то молодой. Каждый эпизод, как отдельная бусина, нанизан на общую нитку жизни и сцеплен главными героями. Прабабушка объясняет Дугласу, что ничего страшного нет в том, что она уйдет, ведь она останется в его папе, в дяде, в нём и его детях, а значит сама она была не зря.
Брэдбери говорит в одном из интервью: «В тот самый момент, когда ты собираешься сделать зло, сделай добро. Не завтра. Не послезавтра. А именно сейчас. Это мгновение принадлежит тебе. Хватайся за него, как за золотую нить». Если хорошенько вдуматься, настоящее – почти неощутимый миг между прошлым и будущим. Когда-нибудь великая тайна Времени должна быть разгадана. А пока «Вино из одуванчиков» предупреждает: «Сегодня – первый день твоей будущей жизни. Постарайся не потерять его».
Читая повесть, я почему-то вспоминаю озеро, песчаный остров, солнечный день, сухую траву. Чувствую – слегка шевельни я ногой, и тотчас ответит движением и дрогнет далёкая сосна, шевельни я мизинцем – и горизонт всё шире раздвинется, и дрогнет весь земной шар, накручивая всё новые обороты. Я жива. Мы живы.

Читать полностью

"Книги - только одно из вместилищ, где мы храним то, что боимся забыть."

Читать полностью

Вот и прочитана мною очередная книжка любимого Брэдбери...По мне она сильнее "Вина из одуванчиков", но слабее "Марсианских хроник". У Брэдбери также читала и сборники "Лекарство от меланхолии", "Октябрьская страна" и "Тёмный карнавал". Последний очень схож по тематике и атмосфере с произведением, о котором и пойдёт сейчас речь. Итак, надвигается беда, в небольшой американский городок приезжает тёмный карнавал...

Немного удивило, что события книги "Надвигается беда" разворачиваются в том же городе, где происходит описываемое в "Вине из одуванчиков" и его продолжениях - в вымышленном Гринтауне. Город узнаётся едва ли, пересечений с "одуванчиковой" серией в героях или местах нет и всё кажется чужим и мрачным. Но автор быстро знакомит читателя со всеми и располагает к новым героям.

Мне оказалась близка линия Вилли и его отца: с моим отцом у меня годами были непростые отношения: никогда не откровенничали, не разговаривали друг с другом по душам. Соотношение наших возрастов было таким же, как в романе Брэдбери, когда отец в 13 лет ребёнка почти что уже старик - и для самого себя, и для окружающих. Критично относилась к отцу, его высказываниям, действиям, но в процессе чтения книги, ближе к концу, захотелось обнять его, сказать, как я его люблю - такого неидеального, но моего родного отца. Спасибо за это Брэдбери.

Когда мне захотелось прочесть эту книгу? Я взяла её с собой в поездку в Ярославль. Второй раз посещала город и при выборе книги в путешествие вспомнила, как в первый раз гуляла по набережной Волги, смотрела на причудливые и зловещие тучи на небосводе и первой фразой, пришедшей мне тогда в голову, была: "Что-то страшное грядёт, надвигается беда...". Так сложилось, что тогда в Ярославле я читала "Марсианские хроники". А беда потом действительно случилась. Это была смерть близкого человека, жившего именно там, в Ярославле. Возвращаясь в город спустя 2 года, сочла самой подходящей книгой для поездки именно роман "Надвигается беда". Тоже городок, тоже смерть, тоже ощущение скорой беды, когда-то посетившее меня именно здесь...

О чём роман? Для кого он? Роман о двух мальчишках, странном и зловещем карнавале и его тёмных делах... Но это явно не чтиво для подростков. Многих вещей они не поймут, не смогут оценить по достоинству. Брэдбери вложил в роман немало философской составляющей. Отдельные мысли, рассуждения и идеи (высказанные героями - в основном, отцом Вилли, Чарльзом) интересны и новы не только для того времени, но и для дня сегодняшнего. Многое сказано о смерти, жизни, её смысле. Нужно быть готовым к чтению, иметь за собой некий багаж житейского опыта, жизненной мудрости, пережитых потерь. Только с этим стоит браться за книгу. Иначе смысла чтения и толка от него не будет.

По Брэдбери, исходя из философии его романа, ЗЛО приходит в мир каждый раз в ином воплощении и питается нашими слезами, болью, печалью, грустью. Очень кстати вспоминается Дэвид Линч, его "Твин Пикс", воплощение зла - коварный дух БОБ и еда, которой ОН питается, - гармонбозия (смесь из людской боли и страданий, внешне напоминающая кукурузную кашу). Похоже, согласитесь? И Брэдбери ясно даёт понять, что является оружием против этого непознанного ЗЛА. Возможно, просто и банально, но эта наша радость и улыбка. Смогло бы это спасти Лору Палмер от БОБа (ох, простите, я всё о своём, о наболевшем)? Насчёт Лоры уже не узнаешь, а героев романа улыбка и радость вправду спасли. Зло (очень вероятно, что на время, и очень уж маловероятно, что навсегда) было уничтожено именно этим.

Немного сумбурно, но об эмоциях, ощущениях, наблюдениях сказано. Теперь кратко о переводе. Он мне не очень понравился. С самого начала чтения спотыкалась о строение предложений, отдельные слова, не совсем уместно и правильно употреблённые в контексте (например, неожиданно грубое "пожрали", а также внезапно чересчур русское "дородная матрона" - спасибо, что не "жирная бабёха", но всё же). Примеров таких немало. По сердцу резануло имя Вильям/Вилли. Старо и неправильно: я исключительно за более правильный и ладный вариант перевода - Уильям/Уилли (вспомните Шекспира). А "Вильям" - вариант перевода всё же неактуальный. Но ведь дело даже не в имени. Ощущения ладного, складного, цельного и удобного для чтения текста у меня не возникло. Хотя Грушецкому и Григорьевой отдаю должное: авторский стиль, живой и знакомый голос родного дядюшки Рэя, сохранился в их переводе - звучит, несмотря на явные шероховатости русского текста. Но к их переводам постараюсь не возвращаться. Даже название книги у них переведено не совсем верно. Более точный вариант - "Что-то страшное грядёт". Так звучит название романа в переводе Жданова, переводившего также "Марсианские хроники". Более, чем достойная работа: возможно, в будущем ознакомлюсь и с его вариантом перевода романа "Надвигается беда".

Вроде ни о чём не забыла. Близок конец отзыва, а значит грех не коснуться конца самого произведения. Чистого хэппи-энда не ждите. Роман вообще как бы обрывается. Легкость смешивается с горечью: главные герои целы и невредимы, зло повержено, но жертвы карнавала так и остались его несчастными жертвами, обречёнными на страдания. Среди них - милая, ни в чём не повинная миссис Фолей, учительница ребят Джима и Вилли...

В качестве заключения немного цифр и оценок:
Время чтения - около 3-х недель.
Оценка книге - 4.
Оценка переводу - 3.
Оценка автору - 5
(НУ ЭТО ЖЕ БРЭДБЕРИ!!!).

Рэй Брэдбери, известнейший автор научно-фантастических произведений, чьи книги переведены более чем на 40 языков мира, родился 22 августа 1920 в городе Уокиган, штат Иллинойс, США, в семье наладчика телефонных линий и шведской иммигрантки. В 1934 году семейство Брэдбери перебралось в Калифорнию, и юный Рей часто посещал Голливуд в охоте за автографами знаменитостей. Всего в 14 лет по счастливой случайности он был нанят в качестве писателя для одного из телевизионных шоу.

В Лос-Анджелесе он посещал высшую школу, участвовал в театральном кружке и собирался стать актером. После выпуска из школы в 1938 году он больше нигде не учился.

С 1938 по 1942 годы Рэй Бредбери продавал газеты на улицах города, проводил много времени в публичной библиотеке, а по ночам печатал свои первые тексты. В 1941 году его рассказ «Маятник» купил журнал, публиковавший научно-фантастические рассказы, а к концу 1942 года Брэдбери работал писателем на полную ставку.

В 1947 году вышла первая книга фантаста «Темный карнавал», в которую вошли все написанные к этому времени рассказы. В этом же году Брэдбери женился на Маргарите Сьюзан МакКлюр, с которой они прожили всю жизнь и родили четырех дочерей.

Известность пришла к писателю после публикации в 1950 году знаменитых «Марсианских хроник», в которых рассказывалось о колонизации землянами Марса и их взаимодействии с марсианами.

Следующим шедевром была антиутопия «451 градус по Фаренгейту», вышедшая в 1953 году, книга об обществе цензуры и тоталитаризма. В 1966 году режиссер Франсуа Трюфо экранизировал роман. Впоследствии, многие произведения Брэдбери были адаптированы для телевидения и радио.

В 2014 году писатель получил Национальную медаль США в области искусств. Также на Голливудской аллее славы имя Брэдбери увековечено в пятиконечной медной звезде. В честь его назван астероид «9766 Брэдбери», а на Луне есть Кратер Одуванчика, как признание любви читателей к бессмертному произведению «Вино из одуванчиков».

Рэй Брэдбери умер 6 июня 2012 года в возрасте 91 года в Лос-Анджелесе. За свою долгую жизнь он написал около 600 рассказов, издал более 30 книг, им написаны многочисленные стихи, пьесы и сценарии для телешоу.

Брэдбери - биография 2

Рэй Дуглас Брэдбери – самый известный писатель-фантаст современности. Хоть его произведения фантастические, каждый герой абсолютно характерен для Земли. В его произведениях не только прекрасно показаны отношения людей друг с другом, но и показаны глобальные проблемы человечества.

Он родился 22 августа 1920 года в городе Уокиган (США) в семье англичан-первопоселенцев Северной Америки и шведки. Родители Рэя Брэдбери очень любили новое направление – кино, поэтому второе имя Рэю дали в честь популярного актёра. Интересный факт, что у Рэя Брэдбери, по семейной легенде, прабабушка была «салемской ведьмой», которая была приговорена к смерти в период охоты на ведьм в 1962 году. У Рэя были братья-близнецы, но один из братьев умер в раннем детстве, и сестра, которая также умерла в детстве.

В 1934 году он Рэй со своей семьёй уехал к родственникам в Лос-анджелес, там же он и закончил среднюю школу, но денег на дальнейшее обучение не было. Рэй несколько лет подряд продавал газеты, а вместо колледжа «учился» в библиотеке, что и дало ему своеобразное образование.

Брэдбери начал свою карьеру писателя, издаваясь в дешёвых журналах. Позже он стал нарабатывать собственный стиль и корректировать недочёты в произведениях. О будущем и глобальных проблемах человечествах он впервые стал в своём журнале, который за 2 годы выпустился 4 раза.

В 1946 году он познакомился со своей будущей женой Маргарет Маклюр, а 27 сентября 1947 года они обвенчались. В браке появились 4 дочки, сам брак длился до конца жизни Маргарет.

Рассказы не приносили семье качественных доходов. Успех Рэю Брэдбери принёс сборник «Марсианские хроники». Самым известным считается его антиутопия – «451 градус по Фаренгейту», который появился на страницах журнала Playboy. По этому роману были выпущен одноимённый фильм. Брэдбери был сценаристом к известным фильмам, один из которых «Моби Дик». На протяжении всей творческой карьеры Брэдбери увлекался фантастикой и драмой, что ярко выражено в его книге «Лето, прощай», которая является его негласной автобиографией. Продолжение к книге было официально издано только через 50 лет. В 60-е был издан драматический сборник, посвящённый Ирландии. В середине 60-х появлялись телешоу по рассказам Рэя. Всё чаще стали печататься рассказы, не связанные с фантастикой, которые опубликовывались в известных журналах. В 70-е года были выпущены сборники стихов, которые в 1982 годы были напечатаны под общим переплётом. Также в 80-е переиздавались многие произведения ранних лет.

Рэй Бредбери начинал каждый день с написания рассказов, которые каждый год стабильно радовали читателей. Но в 79 лет у него случился инсульт, после которого он оказался в инвалидном кресле. 5 июня 2012 Рэй Бредбери скончался в Лос-Анджелесе, а дом, в котором он жил, снесён 2015 году.

Биография по датам и интересные факты. Самое главное.

Иван Крузенштерн – русский мореплаватель, совершивший первое в России кругосветное плавание. Иван Фёдорович Крузенштерн появился на свет 8 ноября 1770 года в маленьком поселении Хаггуд

Елена Исинбаева

Елена Гаджиевна Исинбаева появилась на свет 3 июня 1982 года. Маленькой девочкой посещала спортивную секцию по спортивной гимнастике. Одновременно с физкультурной школой получает образование в лицее с техническим уклоном